Николай Никитин - Северная Аврора

- Оленин... - успел прохрипеть комиссар, точно призывая на помощь.

В следующее мгновенье белые офицеры выволокли мертвое тело комиссара на низкую деревянную платформу.

- Топить его!.. - кричал один из офицеров. - В Двину!

Они с яростью топтали сапогами мертвого Зеньковича, били его каблуками по лицу.

Не помня себя, Оленин выхватил у кого-то винтовку и, размахивая ею, точно дубиной, кинулся на одного из офицеров. Сбив его с ног ударом приклада, он бросился на Ларского. Тот отскочил и побежал по путям. Несколько раз он стрелял в телеграфиста из револьвера, но не попадал. Оленин догонял его. Остальные офицеры не стреляли, опасаясь убить вместе с Олениным и Ларского. Кто-то распорядился перерезать Оленину дорогу. Оленин уже догнал Ларского, замахнулся прикладом, но споткнулся и упал. Несколько дюжих молодцов тотчас накалились на него. Он рвался у них из рук и кричал:

- Сволочи! Не прощу я вам комиссара!.. Убивайте, не прощу!

Глаза его налились кровью, волосы растрепались, гимнастерка превратилась в лохмотья. Ему заломили руки за спину и сволокли в дежурку.

Группа белых, прорвавшаяся в тыл красноармейского отряда, причинила много бедствий. Белым оказали помощь пушки с крейсера "Аттентив" и английские солдаты, вооруженные гранатами и пулеметами. Затем англичане и американцы выбросили на левый берег Двины десант и сразу направили его к станции Исакогорка. Красноармейцы и матросы Зеньковича были окружены со всех сторон. Силы оказались слишком неравными. Только часть бойцов, героически сражаясь, сумела прорваться. Остальных смяли, и через полчаса после гибели военкома бой на Исакогорке затих.

Пленные красноармейцы и матросы стояли теперь под охраной конников Берса между глухой стеной из ящиков и двумя приземистыми пакгаузами, крытыми гофрированным синеватым железом.

Приехал и сам Берс, сопровождаемый ординарцем в черкеске и в мохнатой папахе. Вместе с Берсом прискакало несколько английских и американских офицеров. Среди них выделялся высокий, поджарый, уже немолодой офицер в фуражке с красным околышем, обозначавшим его принадлежность к штабу. На груди его пестрели орденские ленточки. Он исподлобья смотрел на все происходящее. Левая его рука, в замшевой желтой перчатке, нервно перебирала поводья лошади, правой, вытянутой вдоль бедра, он держал стэк с кожаной ручкой и тонким, гибким стальным хлыстом.

Это был подполковник Ларри, прикомандированный американским штабом к союзной контрразведке.

За углом пакгауза, позвякивая оружием, строились солдаты.

Заметив среди пленных Оленина, Берс подскакал к подполковнику Ларри и что-то доложил. Американец распорядился, чтобы телеграфиста подвели к нему. Когда это распоряжение было исполнено, Ларри ударил Оленина стэком.

Плечи телеграфиста вздрогнули. Он кинулся к лошади, на которой сидел офицер. Лошадь рванулась. Ларри побагровел и нанес Оленину еще несколько сильных ударов. Льняная голова бойца окрасилась кровью, он упал. Среди пленных возникло движение. Но солдаты мгновенно окружили их, загоняя прикладами в раскрытые двери пакгауза. Туда же бросили и Оленина.

Иностранные офицеры вместе с Берсом, пришпоривая коней, поскакали прочь.

Было душно. Над ржавым, болотистым полем с желтеющими сочными кустиками куриной слепоты тучами реяла мошкара. Дома, зажженные в Исакогорке снарядами с крейсера "Аттентив", давно сгорели, но пепелища еще дымились.

В одном из домов Немецкой Слободы, отведенном для американской миссии, собрались на совещание возвратившиеся в Архангельск Френсис, Нуланс и Линдлей.

- Мой дорогой... - тихо говорил Френсис британскому поверенному. - Я слыхал, что камеры в здешней тюрьме уже переполнены. Неужели большевиков так

много?

- Много, - с гримасой ответил Линдлей. - Расплодились.

- Надо навести порядок.

- Надо организовать каторжные тюрьмы на морских островах, - настойчиво сказал Нуланс, французский посол. - Мудьюг - самое подходящее место для большевиков.

- Что такое Мудьюг? - спросил Френсис, сняв пенсне и щурясь.

- Почти голый остров. В Двинской губе, на выходе в Белое море... Кажется, тридцать морских миль от Архангельска. Постоянные ветры... Зимой метели... Хорошая могила для большевиков!

- Займитесь этим, мой друг, и как можно скорее. Вы согласны, Линдлей?

Линдлей молча кивнул.

Затем были обсуждены другие вопросы: об участии американцев в администрации, о прикомандировании американских офицеров к английскому штабу, о предстоящем экспорте... Френсис заявил, что скоро наступит момент, когда нужно будет обратить внимание на финансовые дела. Видимо, придется выпустить местные банкноты. Каково будет соотношение между долларами, фунтами стерлингов и местными банкнотами, еще неизвестно. Кто возьмет на себя денежную эмиссию? Думали ли об этом его коллеги?