Валентин Бочкарев - Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том V

Если, как увидим, дворовые надеялись на получение воли от Наполеона, то, в свою очередь, и французский император, направляя в Россию свои войска, мог ожидать, что найдет поддержку со стороны крепостных, если дарует им свободу, как даровал ее крепостным в герцогстве Варшавском. Один из его соглядатаев доносил в 1808 г. из России, что Наполеон может рассчитывать на крестьян, «которые будут очень расположены встать на сторону победоносной французской армии, потому что они только и мечтают о свободе и слишком хорошо познали свое рабство, которое очень жестоко». Но он советовал действовать здесь с большей осторожностью, чем в герцогстве Варшавском, так как освобождение там крестьян и внезапное введение кодекса Наполеона «испугали дворянство» литовских губерний [7] Е. В. Тарле. «Соглядатай Наполеона I о русском обществе 1808 г.». «Современный Мир», 1910 г., № 12, стр. 56. В анонимном письме к имп. Александру, ходившем по рукам 1807–12 гг. под именем сенатора Теплова, гр. Маркова или Н. С. Мордвинова, было сказано: «Польские крестьяне, ободренные примером их соотечественников, которым дана свобода, также желают расторгнуть цепи, их угнетающие». «Рус. Стар.», 1098, стр. 511–512. . Доктор француз Миливье, лет двадцать живший в России, несколько раз ездивший во Францию, уверял Наполеона, что, как только французы появятся под Москвой, крестьяне восстанут против своих господ, и вся Россия будет покорена [8] В. А. Бильбасов. «Записки современников о 1812 годе». (Граф Боволье.) «Рус. Стар.», 1893 г… № 1, стр. 23. Тверской помещик И. В — с (Вилькинс) уверяет, что «прежде еще нашествия французов подсылаемые от них шпионы наущали крестьян, приводя их к неповиновению властям и обнадеживая какою-то всеобщею вольностью». «Земледельческий Журнал», 1832 г. № 6, стр. 314. .

В Петербурге в начале 1807 г. дворовые возлагали надежду на то, что Наполеон освободит их. Крепостной помещика Тузова, Корнилов, рассказывал в лавочке: «Бонапарте писал к государю… чтоб, если он желает иметь мир», то освободил бы «всех крепостных людей и чтоб крепостных не было, в противном случае война будет всегда». Оказалось, что он слышал об этом от одного крепостного живописца, рассуждавшего с двумя товарищами по профессии о том, что «француз хочет взять Россию и сделать всех вольными» [9] Государь приказал: так как Корнилов «оказывается виновным в том, что любил слушать и рассказывать пустые и глупые новости, говорил слова непристойные и дерзкие, был излишне любопытен, хотел знать, что пишут в газетах», то предать его суду, из трех же беседовавших живописцев один был оправдан, а двоим заключение вменено в наказание. .

В январе 1807 г. в секретном комитете, учрежденном 13 января того же года, допрошен был дворовый Петра Григ. Демидова Спирин вследствие того, что в перехваченном письме его (им 15 дек. 1806 г.) к отцу, сосланному за участие в бунте заводских служителей против приказчиков, он писал: «в скором времени располагаю видеться с вами чрез посредство войны; кажется, у нас, в России, будет вся несправедливость опровергнута». На допросе Спирин объяснил, что написал это вследствие слухов, доходивших до него чрез других лакеев, о покорении Пруссии французами и о том, что, может быть, они таким же образом покорят Россию, и тогда будут все вольными: упоминание же о том, что вся несправедливость будет опровергнута, относится к несправедливому осуждению его отца [10] Государь приказал посадить Спирина в крепость и строго смотреть за тем, чтобы он ни с кем не мог иметь ни малейшего сношения ни словесно, ни письменно, так как он «питал в себе мысли беспокойные, опасные и вредные» и «осмелился даже и на бумаге изъяснять их». Попытка добиться от Спирина каких-либо разоблачений его связей успехом не увенчалась, и велено было предать его суду «для поступления с ним по всей строгости законов», так как его письмо могло вызвать среди ссыльных вредные последствия (Арх. Госуд. Сов.). .

В 1812 г. сильно опасались бунта крепостных. В Петербурге по поводу предполагаемого выезда из столицы министерств были высказаны такие соображения: «Всякому известно, кто только имеет крепостных служителей, что род людей сих обыкновенно недоволен господами». Если правительство вынуждено будет «оставить столицу, то прежде, нежели б могло последовать нашествие варваров, сии домашние люди, подстрекаемые буйными умами, без всякого состояния и родства здесь живущими, каковых найдется здесь весьма довольно, в соединении с чернью все разграбят, разорят, опустошат» [11] По свидетельству одного писателя-англичанина, в окрестностях Петербурга (после вступления французской армии в Россию) среди крестьян ходили слухи, что Наполеон им не враг и хочет дать им свободу. «Das oestliche Europa und Kaiser Nicolaus. Vom Verfasser des „enthullten Russlands und der weissen Sclaverei“». Aus dem Englischen von A. Kretzchmar. Grimma. 1846 г., I, 75. .