Анатолий Нутрихин: Жаворонок над полем

Менделеев-старший родом был из Тверской губернии. Дедушку со стороны папеньки звали Павлом Максимовичем. Принадлежал он к духовному сословию и был священником в Тихомандрицком приходе Вышневолоцкого уезда. Жизнь его мало чем отличалась от крестьянской. Доход имел скромный и, чтобы прокормить семью, держал скотину и развел пчел. Лечил больных односельчан, умел мирить , если те ссорились.

У Павла Васильевича было четверо сыновей. По тогдашним правилам они после школы обучались в семинарии, где им, согласно обычаю, дали новые фамилии. Старший брат сохранил отцовскую - Соколов, второго нарекли Покровским, третьего - Тихомандрицким, а младший - Иван получил фамилию Менделеев. Возможно, он дал какой-то повод, обменяв что-то в классе: то есть - мену сделал. По другой версии, неподалеку жил помещик Менделеев, владелец большой конюшни. Семинарское начальство покупало или выменивало у него лошадей... Ну, а дали одному из бурсаков его фамилию.

После семинарии Иван Павлович поехал в Петербург сдавать экзамены в духовную академию. Для сыновей провинциальных священников в те времена это было пределом мечтаний, поскольку в другие учебные заведения их не брали. И вдруг столичные знакомые подсказали: есть возможность поступить в Педагогический институт. Духовное происхождение, дескать, - не помеха...

Закончив словесно-исторический факультет, Иван Павлович был направлен в Тобольск, учителем гимназии. Город сей только из столицы казался глухоманью. Приехав на место, молодой преподаватель вскоре узнал, что здесь живет немало образованных людей. К их числу принадлежали состоятельные купцы Корнильевы. Менделеев вскоре посватался к дочери одного из братьев Корнильевых - Маше.

Обвенчались влюбленные в Богоявленской церкви, и началась обычная, полная радостей, тревог и бед жизнь. У молодых супругов рождался ребенок за ребенком. Кто-то из детей умирал во младанчестве, иные росли, поднимались...

Семейство жило в Тобольске, Иван Павлович по-прежнему работал в гимназии. Через несколько лет получил повышение в должности: его назначили директором гимназии, правда, - в Тамбове. Потом директорствовал в Саратове и Пензе.

Марью Дмитриевну тяготили эти переезды, она мечтала об оседлом образе жизни, о возвращении в родные места. И вот, наконец, сбывается ее желание Ивана Павловича вернули в Тобольск. Семья к тому времени стала большая: росло пять дочерей. Старшей Оле было пятнадцать лет, затем шли Катя, Поля, Лиза. Младшей - Маше исполнилось четыре года. А еще был шестилетний сын Ваня. После возвращения в родной город родился Паша, а за ним - Митя, которому было суждено стать в семье последним ребенком.

Митя слышал, что однажды с отцом поступили несправедливо, не вернув ему должности директора Тобольской гимназии после того, как к ослепший на некоторое время Иван Павлович вновь обрел зрение. Но разве мало несправедливостей творится на свете? Может быть, и того человека у амбаров обидели напрасно? Обокрали крестьянина на постоялом. А кучер и сторож хватают пострадавшего и обвиняют в воровстве и намерении поджечь склад. На каком основании? Но вдруг он и в самом деле разбойник?

Митя встал с постели, закрыл створку окна, защелкнул задвижку. Нырнув обратно под одеяло, постарался думать только о завтрашней поездке... Ему грезился Тобольск, старый сад за менделеевским домом на Большой Болотной. Сад пуст, ни души. Неожиданно из густых лопухов, разросшихся возле ограды, высунулась скуластая рожица Фешки - кузнеца. Приятель лукаво подмигнул и взмахнул рукой: в воздухе взметнулась веревка, на конце которой дергалась живая крыса. Ее пасть, усаженная белыми зубами, мелькнула перед Митиным носом. Спящий вскрикнул и проснулся...

Комнату освещала луна. За окном монотонно стрекотали кузнечики. Ночная бабочка сидела на подушке, на ее крыльях белело по три пятнышка. Осторожно взяв гостью, Митя выпустил ее в форточку.

4. Лес

Вода промочила Фешке лапти и онучи. Порой она добиралась до колен, но выше ноги оставались сухими. "Нынче и на этом болоте неглубоко. Жара воду выпарила, а то брел бы в ней по пояс...", - подумал парнишка. Он двигался вперед, привычно нащупывая брод палкой.

Окрестный лес Фешку не страшил: почти каждую осень собирал он здесь клюкву вместе с отцом, тобольским кузнецом Северьяном Кожевниковым, и своим крестным - здешним крестьянином Серафимом, жившим неподалеку отсюда, в деревне Чукманка.

Сегодня спозаранку Северьян разбудил спавшего на полатях сына и наказал ему идти в лес к Тарасу Федоровичу. Лучшего поручения батя и придумать не мог! Путешествие на займище приятно нарушало поднадоевшее течение городской жизни и манило своей таинственностью и даже опасностью. Тарасом Федоровичем звали пожилого коренастого человека по фамилии Галкин. Он был одним из тех "лесовиков", о которых шептались тобольские обыватели. И не просто лесовиком, а одним из их предводителей.