Андрей Андреев - Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века

Это доказывает и заметное снижение посещаемости русскими студентами немецких университетов, характерное для двух десятилетий после смерти Петра I. С 1726 по 1744 гг. из России в Германию уехал учиться 51 человек, из которых всего 15 носили русские фамилии. С начала 1730-х до середины 1740-х гг. среди студентов были почти исключительно выходцы из семей иностранцев, приглашенных на русскую службу Петром, которые, естественно, сохраняли европейские традиции и желали дать своим детям университетское образование, а потому посылали их учиться в Германию. Интересно, что внося в университетские матрикулы место своего рождения, русские немцы, выезжавшие в 1730-х гг., почти всегда указывали Москву, а с начала 1740-х гг. с тем же постоянством Санкт-Петербург: оценивая обычный возраст студентов в 18–20 лет, здесь можно увидеть прямое указание на перенос именно на рубеже 1710—1720-х гг. центра государственной службы в северную столицу.

В послепетровские десятилетия появляются новые университетские города, посещавшиеся выходцами из России — это Иена, Росток, Франкфурт-на-Одере, Тюбинген, Киль. Однако их выбор не отражал каких-либо заметных университетских предпочтений общества, но скорее всего был связан с теми землями, где имели корни семьи русских немцев. Исключение, пожалуй, представлял собой только университет г. Киля — столицы Голштинии, с которой у России устанавливаются длительные связи, благодаря браку старшей дочери Петра I Анны с герцогом Голштинским и последующему приглашению оттуда ее сына, великого князя Петра Федоровича (будущего Петра III) в качестве наследника российского трона. Именно после этого события, и вероятно не случайно, в Кильский университет за 1742–1744 гг. поступают сразу семь петербургских немцев, а с 1745 г. здесь появляются и представители русских фамилий, которые по службе будут связаны с двором наследника (о чем подробнее ниже).

На этом не слишком обнадеживающем для перспектив обучения русских студентов в Германии фоне особенно заметен отъезд в 1736 г., т. е. в середине царствования Анны Иоанновны, трех воспитанников Академии наук, среди которых был Михаил Васильевич Ломоносов, в Марбургский университет. Именно это студенческое путешествие, многократно описанное в популярных книгах и даже нашедшее отражение в художественном фильме, обычно определяет для неспециалиста облик русского студента в Германии XVIII века. Поэтому необходимо сразу подчеркнуть, какие характерные особенности имела эта поездка по сравнению с другими, и в какой степени ее можно рассматривать как типичную для русско-немецких университетских связей.

Значение командировки М. В. Ломоносова, Д. И. Виноградова и Г. У. Райзера для своего времени прежде всего состояло в том, что первый раз студенты из России были посланы в немецкий университет по инициативе конкретного российского учреждения, в данном случае Петербургской академии наук, желавшей подготовить специалистов по геологии и минералогии. Однако перед тем, как получить такое специальное образование (достигавшееся, заметим, не в университетах, а в горных школах), этим студентам необходима была общенаучная подготовка, и именно для этого был выбран Марбургский университет.

Важно помнить и то, что это была первая поездка русских студентов в Марбург, где ни до, ни после Ломоносова и его спутников практически не было россиян (см. Введение). Выбор Академии наук остановился на этом университете не в силу какого-либо особого качества образования в нем, да и географически Марбург был расположен относительно России дальше многих других немецких университетских городов, где уже побывали русские студенты. На самом деле, командировка трех студентов именно в Марбург определялась единственным обстоятельством: пребыванием там на профессорской кафедре с 1723 г. Христиана Вольфа.

Благодаря огромному авторитету Вольфа в научном мире, а также его интенсивным связям с Россией (где он был избран почетным членом Академии наук и получал ежегодную пенсию в 250 рублей), в Академии сочли, что он не откажется от поручения руководить учебой выходцев из России, и оказались правы. В течение всего времени пребывания в Марбурге троих русских студентов Вольф не только выступал в роли их главного наставника, но и заботливо опекал их, пользуясь своим авторитетом в университете, вызволял из многих неприятностей, а впоследствии, взял на себя посредничество в выплате их долгов. Заботу Вольфа о русских студентах, как мы увидим ниже, трудно переоценить, и в этом смысле командировка в Марбург выделялась среди остальных, поскольку, хотя и в других университетах XVIII в. у русских студентов были профессора, занимавшиеся их опекой (А. Г. Франке, И. Д. Шёпфлин, Г. Гейнзиус, А. Л. Шлёцер и др.), но даже среди них вклад Вольфа явился, пожалуй, наиболее весомым, так что звание питомцев Вольфа и Ломоносов, и Виноградов заслужили в самом буквальном смысле.