Владимир Мещеряков - Сталин и заговор военных 1941 г.

Для чего наши «историки» передергивают факты? Задача, перетащить время этих действий как можно дальше к 22 июня, чтобы создать видимость, о которой нам говорил Молотов. Дескать, вручение ноты и нападение Германии произошло одновременно. А мы, теперь из пункта № 2 телеграммы, знаем, что по получении её, послу Шуленбургу необходимо « немедленно информировать господина Молотова о том, что … для него срочное сообщение » и чтобы он, Шуленбург, немедленно его посетил. Когда у нас господин Ламла сообщил Кегелю о получении сообщения из Берлина (читай, телеграммы)? Правильно, ночью, точнее, к утру субботы 21 июня. А, что нам говорил Молотов насчет послов, которые « министрам иностранных дел по ночам не звонят»?

Как всегда, Молотов «темнит». Ночью звонил не сам посол, а скорее всего, секретарь, который договорился об утреннем приеме Германского посла Шуленбурга главой наркомата иностранных дел, то есть, самим Молотовым.

Разумеется, Шуленбург дождался начала рассвета, отдал распоряжение об уничтожении секретных документов (пылающий костер из данных бумаг и увидел Гегель, приехав утром в посольство) и что он должен был делать, как посол? Действовать, в соответствии с требованиями своего начальства, т. е. на основании предварительных ночных договоренностей по телефону, поехать в Кремль к Молотову, чтобы вручить ему ноту о разрыве дипломатических отношений Германии и СССР. И это произошло не позднее, чем до обеда 21 июня, примерно, в 9. 30 утра.

Почему так точно, до минут? Дело в том, что немцы народ пунктуальный, да и у нас в наркомате, праздно шатающихся, вряд ли, увидишь? Ранее зафиксированные утренние встречи Шуленбурга с Молотовым проходили, именно, в это время.

Теперь читатель представляет себе всю ту, чудовищную, по своей значимости картину, произошедших событий. О начале военных действий со стороны Германии наше правительство было проинформировано еще до 12 часов дня 21 июня, т. е. в субботу.

Бездействие власти в течение такого огромного времени просто не укладывается в голове нормального человека.

Надо немного пояснить по поводу Кегеля. Увидев костер из горящих бумаг, он сразу понял, что это всё делается в преддверии войны. Он, как и многие, предполагал, что Германия нападет внезапно без дипломатических реверансов. Поэтому он стремглав, как только позволяли возможности, помчался сообщать своему куратору о том, что немцы жгут документы, следовательно, это происходит накануне нападения. Но, к удивлению многих Германия предъявила ноту. Казалось бы, им удобнее это было сделать так, как в дальнейшем все это представили советские историки, и о чем нам только что пояснял Молотов. Дескать, вручение и нападение произошло одновременно. Но, как видите, немцы не побоялись представить ноту заблаговременно, что не могло вызвать удивления. Почему они не стали хранить в тайне свое нападение, почти за сутки до начала акта агрессии? Видимо, некого было бояться, кто бы мог помешать им в этом.

Снова, чисто риторические вопросы: «Где же был Сталин? И что с ним случилось?» Понятно, что на него было совершено покушение, и он находился на даче, куда приезжал за консультациями наш «уважаемый» Вячеслав Михайлович. Отсюда и такая «смелость» немецкой дипломатии.

Несколько слов о том, что я думаю о Молотове. Нам часто, в мемуарной литературе, в качестве примера, приводили Вячеслава Михайловича, как верного ленинца, стойкого коммуниста, человека с несгибаемой силой воли и прочих достоинств. Разумеется, под этим подразумевалась крепкая идейная подоплека. Что-то, я ее у товарища Молотова в упор не вижу. В чем же его преданность идеалам той партии, членом которой он состоял? Да за светлые коммунистические идеи всеобщего благоденствия во всем мире, истинные коммунисты жизни не жалели, а здесь? Вцепился в свою тайну и боится, как бы ее огласка не повредила «родной партии». Правильнее сказать, конкретно, Политбюро с Вячеславом Михайловичем, лично. Молотов, хотя и осуждает других в вероотступничестве от линии партии, сам представляет собой типичного ренегата, такого хитроватого мужичка, держащего « нос по ветру ». Чем он лучше Хрущева? Только что крови меньше, а так, как я уже говорил выше: Кремлевская кормушка подомнет под себя любую идею. Думаете, только Молотов был посвящен в эту тайну? Да, все Политбюро знало обо всем, что случилось со страной и Сталиным в то, трагическое время. Но, так и умерли со своей «тайной». Этот их секрет, секрет Полишинеля и вы, уважаемый читатель увидите это сами. Вся эта, так называемая тайна — только для нас, бывших советских, а ныне российских граждан. Разве, за рубежом, на Западе не знают, когда напала на нас Германия? Тот же Черчилль в мемуарах написал. Просто, нам была не доступна объективная информация. Нас потчевали пропагандистскими штампами, да разного рода, расхожими клише о наших верных ленинцах из Политбюро. А на деле оказалось, что ни один из них не взошел на костер, ради правды, как Коперник, не отрекшийся от своих убеждений. Ю.Мухин в своей книге «Убийство Сталина и Берии» правильно подметил, что все соратники Сталина предали его после смерти. Так же предали и Лаврентия Берию. А почему? Потому что те были идейными людьми, что всегда крайне неприятно окружающим соратникам, которые в душе презирали их, за этот идеализм, сами оставаясь, всегда, расчетливыми прагматиками, если, не сказать грубее. И дело, собственно не в том, когда, именно, напала Германия? Дело, в другом. Во-первых, почему она это сделала открыто и безбоязненно, словно была уверена в своей безоговорочной победе? И, во-вторых, почему этот факт скрывается от нас и до сих пор? Какой незримой нитью связаны эти два факта? Ключом к этой разгадке, как я уже не раз говорил, является Сталин.