Олег Попцов - Хроника времён 'царя Бориса'

Следует предположить, что Президент, в бесконечных поисках надлежащего места Шахраю в здании президентской власти, дабы сохранить для себя этого нестандартного соратника, в конце концов устал от его капризности. На это стали обращать внимание. Да и те, кто стоял рядом с Президентом, были обеспокоены чрезмерным усилением этого невысокого, с внимательным взглядом, внешне даже анемичного, а на самом деле страстного и импульсивного человека. Его темно-карие глаза, если присмотреться, живут какой-то отдельной жизнью, более значимой, нежели происходящие вокруг, в данный момент, события. Я всегда поражался, сколько всевозможного понимания скрывают эти глаза.

В наших рассуждениях полезно не упустить ещё одну частность. Шахрай человек карьеры, Шахрай - человек расчета. Если, несмотря на неудержимое желание обладать властью, Шахрай все-таки её оставляет, вяло объясняя свой уход некоторыми расхождениями с Президентом и его окружением, то следует задуматься: каков главный мотив подобных решений? А таких похожих решений я ухожу - случилось не одно и не два. Он расчетлив, он скрупулезно расчетлив, взвешивая все "за" и "против". Шахрай не верит в победу - вот оно, главное, побудившее Шахрая принять столь объемлющее решение на этот раз.

Правые, возьми они верх, а такой расклад вполне вероятен на волне недовольства не желающего терпеть общества... А почему, собственно, терпеть? Война, землетрясение, всемирный потоп?.. Раньше терпели, сколько можно? Не осознанное - враг коварен, он замахнулся на нашу свободу. Не преисполненность, желание отстроить разоренное войной хозяйство, о чем мы витийствовали день и ночь, не вера в скорый коммунизм, хотя она и была разумом фанатиков. Терпел страх перед всевластной партией, а ранее перед всевидящим и всеслышащим вождем, страх перед арестами, лагерями, начальниками первых отделов, страх перед доносами. Еще при Брежневе ослабили цепь, и покатилась вниз производительность труда. Повозвращалось из лагерей, поубавилось их в общей сложности. Лишилась страна значительной доли бесплатного труда, и оказалось, что трудиться так, как трудятся там, за кордоном, в загнивающем и отмирающем, она не умеет. А после 1985 года на митинговых площадях перестройки вообще растеряли и без того малое желание трудиться. Терпение вне труда, по сути, - изнуряющее душу, бесплодное ожидание.

Итак, в стране, где восторжествуют правые, - у Шахрая какой-либо перспективы нет. У них к Сергею Михайловичу длинный счет. Шахрай не стал ждать, когда поезд Ельцина придет на конечную станцию. Он почти уверен - не дадут Ельцину завершить маршрут, поэтому он соскакивает на промежуточном полустанке, чтобы не мозолить глаза, оказаться к приходу к власти правых уже забытой политической фигурой, он принимает решение уйти за пределы правительства, которое будет подвергаться беспощадной критике. И потом, Шахрай политик, а не организатор хозяйственного процесса. Я говорю эти жесткие слова без чувства осуждения. Где-то в душе я хорошо понимал Шахрая. Он не хотел бы ни с кем делить симпатии Президента, и уж тем более с людьми неизмеримо менее умными, но... Однажды приблизив Шахрая, Президент обрел тьму противников. Президент тоже извлекает уроки.

Шахрай сохранил за собой единственную обязанность - право представлять Президента в Конституционном суде, защищая законность указов Президента о запрете деятельности КПСС. Здесь Шахрай-юрист не смог устоять.

Во-первых, он был автором этих указов.

Во-вторых, этот процесс не может остаться незамеченным. Покинув Олимп власти, Шахрай оставляет за собой возможность ещё раз оказаться в центре политической жизни России. Он представляет Президента, и это оговорено, как частное лицо. Для Сергея Шахрая, реши он посвятить себя юридической науке, это беспроигрышный шанс оказаться в поле зрения международной юриспруденции.

Сделаем лишь одну сноску. В процессе подготовки к суду я как председатель Российского радио и телевидения проводил ряд встреч. Конституционный суд - событие неординарное, тем более когда речь идет о КПСС - силе, составляющей оплот наиболее реакционной оппозиции. Интересы Президента в суде будет представлять команда в составе: Бурбулис, Шахрай, Федотов и примкнувший к ним Андрей Макаров, защищающий интересы группы российских депутатов демократического крыла, направивших в Конституционный суд встречный иск - о законности КПСС как партии. Любопытная деталь - когда мы договаривались о выступлении этих людей на телевидении, Шахрай поставил условие, что во всех случаях он выступает первым, касается ли это пресс-конференции, порядка выступления на телевидении или на заседании Конституционного суда. Небольшая экспансия личного тщеславия. Она поддается расшифровке - я тот человек, которому Президент поручил защищать его интересы в суде, я тот человек, который готовил эти указы, все остальные, не исключая Бурбулиса, в данной команде с моего доброго согласия.