Дональд Портер - Белый индеец

Ина посадила Ренно в люльку, предназначенную специально для переноски малыша по улице, и ребенок затих. Люлька была сделана из жесткой медвежьей шкуры, а внутри выстлана нежным, мягким мехом серебристого волка.

Мать вышла из дома. На улице стоял мороз. Щечки мальчика порозовели, в носу защипало, и он съежился, пытаясь укрыть личико. Но вскоре он согрелся и выпрямился.

Двухлетний ребенок не может долго сидеть спокойно. Мальчик принялся ворочаться, крутиться и выглянул наружу.

Вышитые ноговицы матери развевались, она торопливо шла по глубокому снегу, Вскоре к ним присоединилась еще одна молодая женщина, с такой же люлькой за спиной, мать его подружки Ановары.

Женщины поздоровались и пошли за частокол, окружавший город сенека. Ренно понял, куда они направляются, и быстро юркнул обратно в теплый мех. Ему очень не нравилось это место.

Мать начала петь. Низким мелодичным голосом она призывала духов земли, Маниту, даровать сыну силу и мужество. Ренно задрожал. Ина была хранительницей веры и умела говорить с духами. Ренно знал, что духи прячутся в верхушках деревьев и слушают, и переговариваются между собой. Они и ему говорят:

- Будь сильным, - шелестят ветви, - Будь смелым.

Поющие женщины медленно вышли на замерзшую поверхность небольшого озера. Ренно и Ановару поставили на лед, не вынимая из мешков.

Во льду была прорубь, но вода опять затянулась тонким слоем льда, так что Ина каменным топориком расчистила ее. Потом она вытащила сына и подняла высоко над головой. Малыш закоченел, но не сопротивлялся. Личико его оставалось спокойным.

- Маниту, дайте Ренно силу! - крикнула Ина. - Женщина-небо, взгляни на моего ребенка и сделай его крепким!

Ренно скрестил руки на груди, словно был связан, и перевел дыхание.

Мать опустила его в ледяную воду.

Ренно едва не закричал, Молча он ждал, когда мать вытащит его из озера, и снова замер, когда его второй раз окунули в прорубь.

Ановара была младше и слабее. Когда ее мать повторила тот же ритуал, малышка заплакала. Женщина ладонью зажала ей рот, дав только глотнуть воздуха. Все повторилось. Ановара утихла.

- Не плачь, ласточка. Сенека не плачут. Ты будешь сильной женщиной, храброй женщиной. Ты никогда не будешь плакать! Посмотри на Ренно. Он знает цену молчанию. Однажды он станет великим воином.

Ина улыбнулась, но ничего не ответила. Ренно знал, что она довольна. Мать вытерла его и укутала в мех. Свернувшись в клубок, мальчик велел себе перестать дрожать.

Ина с гордостью смотрела на него. Такова была награда, и Ренно не желал большего.

Осенние запахи наполняли лес, листья дубов, кленов, вязов стали красными и золотыми, и сенека последовали примеру зверей, запасая пищу на зиму. Кусты дикой малины были обобраны до голых ветвей, и вскоре старшие девочки отправились собирать сассафрас.

Мальчиков отпустили на прогулку. У них был свободный день, и теперь можно было поиграть. Старейшины отправились на совет, а воины либо охотились, либо ушли в набег на оттава. Несчастные, оставшиеся дома, помогали женщинам расчищать новые поля. Высоко в небе пролетело стадо гусей. Гуси летели на юг, к гуронам и оттава.

Ренно исполнилось уже семь лет. Он был рослым и сильным, и Гонка с Иной отвели его к мальчикам, хотя тем было уже по девять. Эл-и-чи, младшему, было всего пять, и он пока оставался дома.

Ренно шел последним, но не обижался. У мальчика был нож, много охотничьих стрел, лук, и он мог постоять за себя.

Сегодня он хотел улизнуть, выбрав подходящий момент, и поохотиться в одиночку. Узнай об этом другие, они захотели бы пойти вместе с ним, но только испортили бы все удовольствие. Без взрослых мальчишки забывали обо всем на свете, а охота требовала дисциплины.

Еще весной Ренно начал стрелять белок и птиц. Иногда ему попадались ласка или енот, а однажды он подстрелил рыжую лисицу. Когда охотишься в одиночку, легче вспоминать, чему тебя учили. Ренно мог определить по глубине и отпечатку медвежьего следа, когда прошел зверь. Царапины на стволах деревьев указывали, что поблизости прячется енот, а в разворошенных листьях оказывались птичьи гнезда. Лоси оставляли за собой полосы примятой травы. Конечно, мальчик никогда не стрелял в крупного зверя, а увидев медвежьи и лосиные следы, немедленно сообщал старшему, как было велено.

Небо было ясное, листья облетели, и в лесу стало светло. Ренно радовался, что ему удалось уйти, и бесшумно шел по лесу, поглядывая на деревья и камни, чтобы потом найти обратную дорогу.