Александр Грязев - Архивные записки

Накануне к вечеру на старую Сенную площадь стал собираться народ со всего города и подгородных деревень. Каждый хотел принять посильное участие в деле. Подвозили бревна и доски, тесали и рубили дерева. С наступлением полной темноты сотни горожан зажгли «светочи» — берестяные и смоляные факелы. Стало светло, как днем, и при этом свете плотники рубили храм всю ночь, завершив его за два часа до восхода солнца.

Утром новорубленую церковь украсили иконами и церковной утварью из других городских храмов, а с полудня тогдашний архиепископ вологодский и великопермский Маркел начал творить службу по освящению храма, закончив ее к вечеру. Тем и завершилось сооружение в Вологде Спасообыденной церкви, одной из немногих на Руси ей подобных. «И оттого дни мор на Вологде перестал быть»… — записал летописец.

Но вологжане дело на этом не закончили. В честь сего великого творения изограф Сумароков по их просьбе написал так же за один день икону Спаса Всемилостивого в новый храм. А горожане составили «обетный приговор», в котором обязались сами и наказывали потомкам своим хранить как святыню Спасо-обыденный храм и обеспечивать его жизнь «из мирского ларца, своими мирскими деньгами». В этом поклялись и «обещались все вологжане посадские люди есмя по своему мирскому обещанию, ныне да и впредь детям и внучатам нашим и кто будет по нас на Вологде посадские люди по вся годы»…

Приговор отнесли в Софийский собор с наказом хранить и помнить вечно. Нельзя не помянуть имена тех, кто писал завещание. Вот несколько из сотен подписавшихся: Третьяк Желвунцов, Первой Катромец, Дружина Михайлов, Замятня Евдокимов, Евсевей Носков, Третьяк Яковлев, Иван Вага, Ждан Михайлов, Томило Пушник, Акила Карпов, Семен Стоумов, Якимко Городчиков.

Сыновья и внуки тех вологжан свято хранили и соблюдали наказ предков заботиться о благосостоянии храма. Так, когда через сорок лет деревянную и слишком маленькую, да к тому же приходящую в ветхость церковь, решили заменить на каменную, то старое здание не разрушили. Во все долгое время стройки она находилась внутри воздвигаемого каменного храма и в ней постоянно отправлялась служба.

И через сто, и через двести лет в Вологде 18 октября был днем воспоминания об избавлении города от чумы.

…«Благодарные потомки, — пишет в 1868 году один из вологжан, — не оставляют творить память страшного посещения и славного избавления предков. С тех пор каждодневно на сем месте в настоящий день совершается церковное творчество… Честь и слава благочестию потомков, свято сохраняющих память»… Так делали благодарные потомки еще в начале века нынешнего.

А неблагодарные потомки, поправ память предков, в 20-е годы в обезображенном ими же храме открыли «дом искусств». В 300-летнюю годовщину городской святыни там работал кинотеатр.

Но еще большую неблагодарность совершили нынешние вологжане. В 1972 году они снесли собор с лица земли. Очевидцы помнят, как не хотел погибать храм и долго не поддавался рукам разрушителей. Тогда они с танками и динамитом пошли на него в атаку. И храм был разрушен до основания. За что? Почему? Ради чего? Нет ответа на эти вопросы. Ибо место, где стоял храм, залили асфальтом и разбили цветочную клумбу. Разрушить и ничего не создать! Вспомним историю: так поступали только варвары. Но разве память народную можно разрушить или стереть с лица земли?

Человеческая жизнь или жизнь целого народа пишется сразу на чистовик и в ней ничего нельзя переписать заново, нельзя возвратиться назад. Каждый прошедший миг жизни сразу же падает в Лету, ту самую легендарную реку забвения, которая, по словам поэта, «уносит все дела людей». Так ли? Так да не так.

Ибо дело, претворенное в Слово, в звуки музыки или картину живописца, в камень храма или бронзу ваятеля, живет века и даже тысячелетия. Самым долговечным и крепким, как ни странно, остается Слово. Можно уничтожить храмы, картины, памятники, дома, забыть музыку — что все уже и было в истории человечества. Но нельзя уничтожить Слово. Можно даже сжечь книгу, в которой оно напечатано, но Слово останется, ибо это память рода и всего народа, к которому принадлежит человек.

Пусть неблагодарные потомки танками и динамитом снесли храм Спаса Обыденного, но они память народную не уничтожили. Она осталась в Слове тех, кто писал послание своим потомкам, говоря с ними через века. Так что дело созидателей и имена их остались в памяти, а значит, и в жизни человеческой. Имена же разрушителей храма действительно канули в Лету и вполне достойны забвения.