Александр Грязев - В рай с пересадкой

История эта началась летним утром в одном районном русском городке. Из тех, где и «дома пониже и асфальт пожиже», нежели в областном, а тем более столичном городе. Но где живут такие же люди, как и в столице, с той лишь разницей, что видят они столицу намного реже, чем её жители.

По утрам, как и везде, спешат они на работу под бодрую музыку радиозарядки, так странно в это время звучащей, что кажется, будто звуки её идут откуда-то из неведомого мира.

Так же было и в это утро.

Торопливо шли по тротуарам люди, хлопали калитки палисадников, мчались первые, редкие в этот час машины, и первый ранний автобус штурмовался на остановках толпами людей, желающих стать пассажирами. Автобус был хоть и мал и, конечно, не резиновый, но втискивались в него обычно, на удивление, все и он, накренившись на один бок, как человек под непосильной ношей, исправно вёз граждан пассажиров от остановки к остановке. Одна из них как раз напротив железных ворот районной пээмка — передвижной механизированной колонны — треста «Облсельстрой».

Отсюда, с машинного двора колонны, каждое утро начинается путь разнообразной и разноцветной техники на стройки района. Здесь начало и нашей истории. Правда, не на самом дворе, заполненном грузовиками, тракторами, автокранами и прочими машинами, а в небольшом одноэтажном здании конторы, окнами выходящем во двор.

Сегодня ярко светило солнце и у здания конторы все окна были распахнуты, а оттуда на улицу неслись дроби пишущих машинок, треск арифмометров и щелчки костяшек счетов.

По узкому коридору прямо с улицы можно попасть в небольшую комнату — приёмную перед кабинетом начальника, на двери которого прибита табличка: «Начальник передвижной мехколонны тов. Селезнёв С. И. Прием граждан „от“ и „до“».

Но это так, для формы, а на самом деле заходят сюда в любое время рабочего дня, порой даже и не спрашивая у секретарши Зины, сидящей у окна за столом.

И сегодня в кабинет к начальнику прямо с утра то и дело заходили люди. С бумагами и без них, весёлые и грустные.

Вот один из очередных посетителей вышел из кабинета и с озабоченным лицом пошёл к выходу.

— Ну, что подписал? — спросил его другой, сидящий на стуле у самой двери.

— Не… — замотал головой первый и кивнул на дверь. — Он сегодня какой-то не такой. Зайду после обеда.

Очередной посетитель всё же встал и, шумно вздохнув, решительно распахнул двери.

За широким полированным столом со стопками бумаг и телефоном сидел хозяин кабинета Сергей Иванович Селезнёв. Перед ним на столе же работал большой белый вентилятор, обдувая воздухом седоватую голову Селезнёва и озабоченное, усталое лицо. Начальник колонны разговаривал с кем-то по телефону.

— Я тебе не могу сейчас родить бульдозер. Он будет у тебя только после обеда… Потому что все машины у меня в работе… Но я не виноват, что объектов больше, чем у меня машин… Нет, нет… Я тебе ещё раз повторяю: я не рожу тебе бульдозер. Женщине, чтобы родить и то время надо, а ты требуешь немедленно… Милый мой, мне тоже сейчас, может быть, чего-то хочется, да я терплю… Всё, Василий, всё….

Во время разговора Селезнёв, заметив посетителя, жестом подозвал к себе, взял у него и, почти не глядя, подписал бумагу. Посетитель, радостно прижав листок к груди, направился к двери.

— Погоди-ка, Иванов, погоди, — остановил его Селезнёв, закончив телефонный разговор. — Чего это я тебе там подписал-то?

— Так… заявление, Сергей Иваныч.

— Какое заявление?

— На отпуск.

— Как на отпуск? Ну-ка, покажи.

Посетитель подошёл опять к столу, но подписанную бумагу в руки Селезнёву не дал, а показал издали.

— Чего показывать-то, Сергей Иваныч? Вы ведь его сейчас в руках держали.

Селезнев внимательно пробежал глазами написанное и даже немного привстал со стула.

— Нет, нет, нет, Иванов. В отпуск я тебя отпустить не могу.

— Как же так, Сергей Иваныч? Я по графику иду. Заявление вы подписали. Всё законно.

— Работать некому, понимаешь? У меня и так слесарей мало.

— Зачем же вы тогда подписали-то, Сергей Иваныч? А подписали, так зачем же отказываться? Не солидно, Сергей Иваныч.

Слесарь Иванов был, конечно, по-своему прав.

— Ладно, иди, — устало махнул рукой Селезнёв и тяжело опустился на стул. — Всё. Я, видимо, уже готов. Ничего не соображаю.

Он надавил на кнопку звонка и в дверях появилась секретарша.

— Зина, там никого больше нет?