Дэвид Кинг - Битва дипломатов, или Вена, 1814

Незадолго до совещания Талейран был на званом вечере вместе с Доротеей. То был обычный светский ужин, какие устраивались в Вене ежедневно: обильная еда, прекрасные вина, оживленные беседы с именитыми и нередко интересными людьми. В роли хозяйки выступала герцогиня де Саган, как всегда блистая талантами. Необычно было только то, что рядом с ней сидел не князь Меттерних.

За ней ухаживал прежний любовник князь Альфред фон Виндишгрёц, двадцатисемилетний австрийский аристократ, кавалерист-полковник, отличившийся на войне, командуя сначала кирасирским полком, затем полком легкой кавалерии, где шефом состоял фельдмаршал-лейтенант О'Рейли. Это был настоящий вояка, высокий и сильный, куривший только сигары, к которым пристрастился в Брюсселе. Князь Альфред немало способствовал быстрому распространению «бельгийской заразы» среди австрийской аристократии.

В тот вечер парочка явно не довольствовалась обыкновенным флиртом, и все гости покидали салон в твердом убеждении, что в герцогине вспыхнула прежняя страсть. Ее связь с князем Альфредом вовсе не походила на отношения с Меттернихом. В отличие от тонкого светского обольстителя, любителя элегантных, изысканных гостиных и плюшевых театральных лож Виндишгрёц предпочитал более простые наслаждения.

Роман между ними завязался эксцентричным, но типичным для их взаимоотношений образом. Однажды, еще в 1810 году, прогуливаясь верхом на лошадях в живописном винодельческом местечке под Веной, они остановились на постоялом дворе. Сидя за столом в трактире, герцогиня поигрывала бокалом вина, а князь, попыхивая сигарой, любовался соседкой и вдруг заметил на ее пальце перстень. В него был вставлен великолепный граненый рубин. Князь поинтересовался, откуда у нее этот изумительный самоцвет, подозревая, что он подарен любовником.

В действительности герцогиня сама купила перстень. Она увидела его в одном венском ювелирном магазине и не устояла от соблазна заплатить за него бешеные деньги. Однако в силу разных причин — из-за самолюбия, озорства или простого любопытства — она не пожелала сказать правду. Герцогиня ответила неопределенно, уклончиво, и доблестный кирасир побелел от ревности. Он взвился как пружина и сорвал камень с ее руки.

Пока князь рассматривал перстень в поисках имени или других признаков его происхождения, герцогиня молниеносно обогнула стол и вцепилась в кавалериста. Началась потешная борьба. Они возились как два влюбленных подростка. Герцогиня укусила его за руку, он пытался сдержать ее и свободной рукой, балуясь, засунул перстень в рот, зажав его зубами. Герцогиня вырвалась из объятий, и князь от неожиданности проглотил рубин. Перстень потом вернулся к герцогине. В их отношениях, наверное, случалось и не такое.

Когда князь Меттерних узнал о появлении у герцогини де Саган сотрапезника, он, естественно, расстроился. Ему было ведомо об их прежней связи, но мысль о том, что они снова вдвоем, выводила его из себя. Князь хотел объяснений. Он верил и не верил в то, что ему говорили.

Ко времени императорского бала, проходившего 9 октября на арене Испанской школы верховой езды, князь Меттерних еще не видел герцогиню де Саган. На одном из совещаний он написал ей послание, напомнив о «счастливых мгновениях» их встреч. Меттерних жаждал свидания со своей любовью. На балу герцогиня выглядела еще прекраснее, чем прежде. Она появилась в сопровождении двадцати трех женщин, нарядившихся «четырьмя стихиями». Шесть юных красавиц были одеты в голубые и зеленые платья, украшенные жемчугом и кораллами. Они представляли Воду. Шесть женщин в пламенеющих красных шелковых платьях изображали Огонь. Другая группа девушек в тончайшей прозрачной вуали и с крылышками на спине символизировала Воздух. Герцогиня де Саган шла в группе, представлявшей Землю. Она была одета в коричневое бархатное платье, и ее волосы были зачесаны в виде «золотой корзины, наполненной фруктами из драгоценностей». Меттерниху она казалась краше всех.

Бальный зал был забит до отказа, и Меттерних с трудом протискивался между танцующими парами, а герцогиня все время ускользала от него. Князь стал догадываться, что она избегает встречи с ним. За весь вечер он так и не поговорил с ней. Ее интересовал только князь Альфред.

Если бы герцогиня была с ним, Меттернихом, он вполне насладился бы балом императоров, королей и князей, танцевавших в волшебном сиянии тысяч свечей, горевших в серебряных канделябрах. Говорят, что русский царь Александр за вечер успел пригласить на танец пятьдесят дам, доказывая своим примером, что неспроста Венскую мирную конференцию прозвали «танцующим конгрессом».