Эдвард Гиббон - Закат и падение Римской Империи. Том 1

Готский флот, миновав находившиеся влево от него берега земли черкесов, появился прежде всего перед Питием, на самой крайней границе римских провинций; этот город имел довольно хорошую гавань и был защищен крепкой стеной. Здесь готы встретили более упорное сопротивление, чем мог­ли ожидать от слабого гарнизона отдаленной крепости. Они были отражены, и их неудача, как казалось, уменьшила страх, который наводило одно их имя. Пока очень способный военачальник высшего ранга Сукцессиан оберегал границу, все их усилия оказывались тщетными, но лишь только он был перемещен Валерианом на более почётную, но менее важную должность, они возобновили нападение на Питий и, разрушив этот город, загладили воспоминание о своей пер­вой неудаче.

От Пития до Трапезунда - если плыть, огибая восточный берег Эвксинского моря, - около трехсот миль. На своем пути готы достигли берегов Колхиды, получившей столь громкую известность благодаря экспедиции аргонавтов, и даже попытались - впрочем, без успеха - ограбить богатый храм, воздвигнутый подле устьев реки Фазис. Трапезунд, о котором говорится в "Отступлении десяти тысяч" как о древнегреческой колонии, был обязан своим богатством и великолепием великодушию императора Адриана, построив­шего искусственный порт на берегу, которому природа не да­ла ни одной безопасной пристани. Город был обширен и густонаселен; двойной ряд стен, по-видимому, был вполне надежной охраной от ярости готов, а обычный гарнизон был усилен подкреплениями из десяти тысяч человек. Но отсут­ствие дисциплины и недостаток бдительности не могут быть восполнены никакими другими преимуществами. Многочис­ленный трапезундский гарнизон, проводивший время в куте­жах и удовольствиях, не заботился об охране укреплений, которые он считал неприступными. Готы скоро приметили нерадивую беспечность осажденных; они навалили высокую груду фашин, взобрались ночью на городские стены и про­никли в беззащитный город с мечом в руках. Затем началось избиение жителей, между тем как испуганные солдаты спа­сались бегством через ворота, находившиеся на противопо­ложном конце города. Самые священные храмы, самые вели­колепные здания не избежали общего разрушения. Добыча, доставшаяся готам, была громадна, так как богатства сосед­них провинций складывались в Трапезунде как в безопас­ном убежище. Число пленных было почти невероятное, так как победоносные варвары беспрепятственно рыскали по об­ширной Понтийской провинции. Награбленным добром был наполнен целый флот, который готы нашли в гавани.

Они цепями привязали к своим лодкам самых здоровых юно­шей, захваченных на морском побережье и, довольные исхо­дом своей первой морской экспедиции, с триумфом возвра­тились в свои новые поселения в Боспорском царстве. Свою вторую экспедицию готы предприняли с большим числом людей и кораблей, но направились в иную сторону; пренебрегая истощенными провинциями Понта, они стали держаться западных берегов Эвксинского моря, прошли ми­мо широких устьев Борисфена, Днестра и Дуная и, увеличив свой флот множеством захваченных на пути рыбачьих ло­док, достигли узкого пролива, через который Эвксинское мо­ре изливает свои воды в Средиземное море и который отде­ляет Европейский континент от Азиатского. Гарнизон Халкедона был расположен лагерем подле храма Юпитера Урийского на мысе, господствующем над входом в пролив, и пре­восходил своим численным составом готскую армию, - вот до какой степени были незначительны варварские нашествия, внушавшие такой страх. Но этот отряд войск превосходил готов только своим числом. Он поспешно покинул свою вы­годную позицию и предоставил на произвол завоевателей го­род Халкедон, в изобилии снабженный и оружием и деньгами. В то время как они колебались, отправляться ли далее морем или сухим путем и выбрать ли театром своих военных подвигов Европу или Азию, один вероломный перебежчик указал им как на богатую и легкую добычу на бывшую столицу вифинских царей Никомедию, находившуюся от Халкедонского лагеря на расстоянии только шестидесяти миль. Он служил им проводником во время похода, руково­дил атакой, не встретившей серьезного сопротивления, и получил свою долю добычи, так как готы были достаточно опытными политиками, чтобы награждать изменника, кото­рого они презирали. Города Никея, Пруза, Апамея, Циос, когда-то соперничавшие с Никомедией своим великолепием, подверглись такой же участи, и через несколько недель вся Вифинская провинция сделалась театром страшных опусто­шений. Изнеженные жители Азии, наслаждавшиеся в тече­ние трехсот лет полным спокойствием, отвыкли владеть ору­жием и не допускали мысли о какой-либо серьезной опасно­сти. Их городские стены были в развалинах, а все доходы са­мых богатых городов употреблялись на сооружение бань, храмов и театров.