Эдвард Гиббон - Закат и падение Римской Империи. Том 1

Этот тяжелый удар смирил на очень короткое время наг­лость легионов. Они, по-видимому, терпеливо ожидали се­натского декрета касательно назначения нового императора и смиренно подчинились ему. Из уважения к памяти Деция императорское звание было возложено на его единственного оставшегося в живых сына Гостилиана; но точно такое же звание, только с более широкой властно, было возложено на Галла, который по своей опытности и дарованиям казался способным опекать молодого государя и устранить угрожав­шие империи опасности. Первой заботой нового императо­ра было освобождение иллирийских провинций от невыносимого угнетения со стороны победоносных готов. Он согласил­ся оставить в их руках плоды их побед - громадную добычу и, что было еще более унизительно, большое число пленни­ков, принадлежавших к числу самых достойных и самых знатных между его подданными. Он в изобилии снабдил их лагерь всем, что могло смягчить их гневное раздражение или способствовать их скорейшему отступлению; он даже обещал выплачивать им ежегодно большую сумму денег с тем усло­вием, чтобы они впредь никогда не опустошали римскую территорию своими набегами.

В веке Сципионов самые богатые цари, искавшие покрови­тельства победоносной республики, награждались ничтож­ными подарками, которым придавала высокую цену только та рука, которая их давала, - как, например, стулом из сло­новой кости, грубой одеждой пурпурового цвета, какой-ни­будь недорогой посудой или медными монетами. После то­го как Рим поглотил богатства побежденных им народов, им­ператоры, из желания поддержать свое достоинство и даже из политических расчетов, ввели в обыкновение раздачу умеренных подарков союзникам империи. Они помогали бедным варварам в их нуждах, отличали их за заслуги и наг­раждали за преданность. Этим добровольным актам мило­сердия придавали такой внешний вид, будто они внушены не страхом, а просто великодушием или признательностью римлян, и, в то время как подарки и субсидии щедро разда­вались друзьям и просителям, в них грубо отказывали всяко­му, кто требовал их как долга. Но условленная ежегодная уплата победоносному врагу известной суммы денег каза­лась не чем иным, как позорной данью; в ту пору римляне еще не привыкли удовлетворять столь унизительные для них требования варваров, и тот государь, который путем этой вынужденной уступки, вероятно, спас свое отечество, сде­лался предметом общего презрения и отвращения. Хотя Гостилиан умер во время сильно свирепствовавшей моровой яз­вы, в его смерти винили Галла и даже поражение покой­ного императора стали приписывать коварным советам его ненавистного преемника. Спокойствие, которым наслаж­далась империя в первые годы его управления, скорей уси­лило, нежели смягчило общее раздражение, и, лишь только опасения войны исчезли, все стали еще более глубоко созна­вать позор заключенного мира.

Рис. Гай Валент Гостилиан Мессий Квинт.

Но римляне пришли еще в более сильное раздражение, когда они узнали, что ценою своей чести они даже не купили себе спокойствия. Опасная тайна богатства и слабости импе­рии раскрылась перед глазами всего мира. Новые массы вар­варов, ободренные успехом своих соотечественников, но не считавшие себя связанными их договорами, стали опусто­шать иллирийские провинции и навели на всех ужас, распространившийся до самых ворот Рима. Так как малодуш­ный император, по-видимому, ничего не делал для обороны империи, то за это дело взялся губернатор Паннонии и Мезии Эмилиан; собрав разбросанные военные силы и внушив бодрость упавшим духом войскам, он неожиданно напал на варваров, разбил их и, следуя за ними по пятам, прогнал их за Дунай. Победоносный предводитель раздал деньги, собранные для уплаты дани, солдатам, которые немедленно провозгласили его на поле битвы императором. Галл, вовсе не заботившийся о государственных интересах и проводив­ший свое время в Италии среди удовольствий, получил одно­временно известия и об успехах восстания, и о быстром при­ближении своего соперника. Он вышел к нему навстречу до равнин, находящихся вблизи от Сполето. Когда обе армии сошлись на близкое расстояние, солдаты Галла стали сравни­вать позорное поведение своего государя со славными подви­гами его соперника. Они восхищались храбростью Эмилиана и прельщались его щедростью, так как он предлагал всем пе­ребежчикам значительное увеличение жалованья.