Сергей Цветков - Узники Тауэра

Между тем Ричард II продолжал разъезжать вдоль берега Темзы и успел уговорить разойтись еще одно сборище восставших. Утром 15 июня король повстречал самого Уота Тайлера с тридцатью тысячами кентцев. Ричард II спокойно выслушал их требования и велел расходиться по домам. На беду, между Уотом Таилером и лондонским мэром вспыхнула перебранка, во время которой крестьянский предводитель ударил своего обидчика кинжалом в живот. Но под платьем у мэра оказалась кольчуга, и удар не причинил ему никакого вреда. В ответ мэр выхватил меч и дважды рубанул Уота Тайлера по шее и голове. Уот пришпорил лошадь, крича своим людям, чтобы они отомстили за него, но через сотню шагов без чувств свалился на землю. Кентцы пришли в волнение. Раздались крики:

– Бей их, бей, они убили нашего предводителя!

В королевскую свиту полетели стрелы. Но Ричард не растерялся.

– Что вам нужно, ребята? – крикнул он крестьянам. – Я ваш король и предводитель. Идите за мной.

С этими словами он тронул поводья. Крестьяне доверчиво двинулись за ним на поле Святого Иоанна Клеркенвельского. Мэр Лондона тоже не терял времени даром. Пока король сдерживал недовольство мятежников, он поскакал в Лондон, собрал ополчение из богатых горожан и вернулся на место стычки с Тайлером. Однако, к его удивлению, тела предводителя крестьян здесь уже не было. Мэр бросился на его поиски и обнаружил Тайлера в госпитале при последнем издыхании. Спокойно отойти в лучший мир умирающему не дали. Мэр велел обезглавить его и, насадив голову Тайлера на кол, понес ее на поле Святого Иоанна. Увидав, что стало с их предводителем, крестьяне «пали на землю среди пшеницы, как люди обескураженные», громко умоляя короля о прощении. Ричард обещал быть милосердным, и после его благосклонных слов восставшие бросились врассыпную…

Вскоре после этих событий король с сорокатысячным рыцарским войском прошелся по Кенту и Эссексу, беспощадно карая всех, кто принимал участие в походе на Лондон. В Уолтгаме местные жители предъявили недавно дарованные им грамоты об амнистии и тут узнали цену королевскому слову.

– Были вы вилланами, вилланами и останетесь, – заявил Ричард. – Вы были в неволе, будете в ней и впредь, только новая неволя будет не прежняя, а похуже!

Прежде чем покориться, обманутые крестьяне дали королевскому войску два сражения, но в обоих потерпели поражение. В течение лета и осени, как рассказывают летописцы, погибли на виселице и на поле битвы больше семи тысяч человек. «Наконец с Божьего соизволения король увидел, что слишком много из его подданных погибло и много крови пролито, сердце его охватила жалость, и он даровал им прощение под условием, что впредь они никогда не будут восставать под страхом потери жизни и что каждый из них возьмет грамоту о помиловании и заплатит королю пошлины за его печать двадцать шиллингов, чтобы сделать его богатым. Так кончилась эта несчастная война».

Ричарду II не терпелось взять бразды правления в свои руки. К двадцати годам он стал красивым молодым человеком с золотистыми волосами. Его характер отличали взрывы энергии, порождавшие неровность в отношениях с людьми. Понятия о королевской власти, в которых его воспитали, заставляли его смотреть на конституционное развитие Англии (бывшее следствием войны, так как королям приходилось постоянно испрашивать у парламента разрешения на новые налоги) как на ущемление его монарших прав.

Оппозиция королевскому всевластию сосредоточивалась вокруг герцога Джона Гаунта и его сына от Бланш Ланкастерской, Генри, графа Дерби, который доводился королю кузеном и после смерти матери унаследовал титул герцога Ланкастерского.

В мае 1389 года Ричард II вошел в королевский Совет и спросил своего зятя, герцога Глостера, сколько, по его счету, ему лет.

– Вашему величеству двадцать второй год, – ответил герцог.

– Стало быть, я достаточно вырос, чтобы управлять своими делами, – холодно заметил король. – Я был под опекой больше, чем любой сирота в моем королевстве. Благодарю вас, лорды, за вашу службу, но больше в ней не нуждаюсь.

Правление Ричарда II указывает на его недюжинные политические способности и умение владеть собой. Молодой король подавал блестящие надежды. Он примирился с баронами и парламентом – но не за счет своих прав. Поскольку продолжение войны с Францией ставило его в зависимость от парламента, Ричард предпочел заключить с французским королем перемирие, в обеспечение которого в 1396 году женился на Изабелле Валуа, дочери Карла VI. Невеста была еще почти ребенком, но она привезла с собой в Англию двадцативосьмилетнее перемирие.