Александр Немировский - Откуда пошел, как был организован и защищен мир

Приняв человеческий облик, мудрец сказал:

— Непричинение зла живым существам — непреложный закон. Поэтому брахман никогда не должен убивать никаких тварей. «Брахман рождается в кротости» — таково божественное откровение. Многомудрый не должен внушать страха никому из существ. Тот закон, который определен для кшатрия, держание скипетра, суровость и защита подданных, — не подходит для брахмана. Знай это, о лучший из дваждырожденных, и передай всем.

В то время у брахмана Веды был послушный ученик Уттанка, введенный им в дом. Как-то избрали Веду двое кшатриев своим домашним жрецом, и, отправляясь к ним для совершения жертвоприношения, он сказал юноше:

— Оставайся за меня, но чтобы в доме не чувствовалось моего отсутствия. Можешь сделать даже недозволенное.

Выполняя волю учителя, Уттанка ублажил его жену. Когда Веда вернулся, он встретился с женой, а потом призвал к себе Уттанку.

— Жена моя тобою довольна, — сказал он ему. — Ты сослужил мне службу и теперь можешь идти.

— Но я ведь услужил твоей жене, а не тебе. А ты от меня даже не получил платы за обучение. Прикажи, и я возмещу эту плату службой.

— Пойди спроси жену, что она скажет, то и сделаешь, — сказал Веда, принимаясь за молитву.

Жена Веды, к которой пришел Уттанка, сказала:

— Отправляйся к царю Паушье. Попроси у него пару серег, какие украшают его супругу, и принеси их мне к празднику, на четвертый день, чтобы я выделялась из всех.

Не мешкая отправился Уттанка в путь. По дороге он увидел исполина, восседавшего на быке. И обратился он к Уттанке, как к знакомому:

— Ну-ка, Уттанка! Поешь навоза моего быка!

Юноша оторопел.

— Не медли, — сказал исполин. — Твой учитель вкушал, вкуси и ты.

И выполнил это приказание послушный Уттанка и отправился в город, где царствовал кшатрий Паушья. Изложил он ему свою просьбу. Царь удивился, но все же направил юношу к своей супруге. Появившись в её покоях, юноша удивил царицу своей просьбой, но настолько привлек её сердце скромностью и обходительностью, что она сказала, снимая с себя серьги:

— Возьми, но будь осторожен. Под землей у царя змей Такшаки имеется целый город, полный сокровищ, но серег у него нет. А ведь серьги — и для змей знак царской власти. Поэтому Такшака считает, что я ими владею незаконно. На какие только он не идет ухищрения, чтобы их захватить.

Низко поклонившись царице, удалился Уттанка с серьгами в кулаке и вышел на дорогу, ведущую к дому гуру. Вскоре стемнело, и дорога опустела. Не осталось никого, кроме Уттанки и голого нищенствующего монаха. На его теле были странные черные полосы, как от ожога. Рассчитав время, юноша решил, что успеет омыться, и направился к протекавшей близ дороги реке. Зная, что змеи ползут на водопой и опасаясь на них наступить, он произнес заговор:

После этого он разделся, положил серьги на камень и нырнул в прозрачную воду. Когда он вынырнул, серег на камне не оказалось, нищий же удалялся быстрым шагом. Догнав вора, Уттанка схватил его, но монах, приняв вид змея огромного полосатого змея, выскользнул из его рук и исчез в открывшемся в земле отверстии.

— Конечно, он услышал мой заговор и захотел мне отомстить, — подумал Уттанка и несколько мгновений стоял в нерешительности. Затем он все же последовал за змеем.

Нет, он не собирался вступать в схватку с царем змей из-за серег. Вспомнив наставление учителя, как следует подбирать слова и как надо их складывать, чтобы смягчить обиженное сердце Такшаки, Уттанка обратился к остановившемуся змею, сердито бившему хвостом, со шлоками:

Царь змей с явным удовлетворением выслушал эту хвалу, но серег не отдал и уполз. Опечаленный Уттанка побрел по подземному миру и наткнулся на какое-то удивительное сооружение. Остановившись, он пожирал его взглядом. Перед ним был огромный ткацкий станок, за которым стояли две немолодые женщины, передвигая туда-сюда челнок, а из станка выползала ткань, на которой узорами, письменами и живыми картинами клубились миры и живые существа. Колесо станка приводили в движение шесть мальчиков. Присмотревшись, Уттанка увидел на ободе колеса триста шестьдесят делений. Неподалеку от колеса стоял высокий муж, наблюдая за мальчиками и пряхами. И понял Уттанка, что это властитель трех миров, и из уст юноши вырвалась хвала: