Андрей Марчуков - Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

По-прежнему основной задачей движения оставалось всестороннее развитие украинской национальной общности и трансляция ее черт «вниз», в народные массы, формирование у них украинского самосознания и идентичности. Эту задачу весьма конкретно сформулировал И. Франко/ «Перед украинской интеллигенцией, – писал он, – открывается теперь, при более свободных формах жизни в России, огромная действенная задача – создать из громадной этнической массы украинского народа украинскую нацию, цельный культурный организм, способный к самостоятельной культурной и политической жизни» [94]. Воплощение этой задачи взяли на себя украинские клубы, кружки, музыкальные общества и коллективы («Кобзарь», «Боян» и др.). Появляются и «просвиты» – аналоги галицийских обществ, работавшие в направлении образования и просвещения (в первую очередь в национальном духе) сельских и городских масс. Быстро развиваются украиноязычные книгоиздательства, особенно педагогической литературы (например, издательства «Дзвин», «Украинский учитель», «Криница»), появляются книги для народа. В Киеве начинает функционировать Научное общество, выходит редактируемый М. Грушевским «Литературно-науковый вісник». Ведется агитация за открытие в университетах украинских кафедр, преподавание украинской литературы, истории.

Кроме того, получают развитие организованные коммерческие общества на паях (естественно, с национальной окраской), сочетавшие экономическую и «украинскую» деятельность. Так, киевская фирма «Крамница Час» занималась торговлей украинской литературой и изделиями кустарей. Аналогичную работу, только уже среди крестьян, вело общество «Добробут» и еще ряд кооперативов. Последние редко имели украинскую национальную окрашенность, занимаясь по преимуществу чисто экономической деятельностью. Но трудившиеся в них представители сельской интеллигенции, среди которых увеличивалась численность «сознательных украинцев», могли проводить соответствующую идейно-воспитательную работу среди крестьянства и по личной инициативе [95].

Наступившая вслед за окончанием революции реакция частично приостановила бурное развитие движения. Так, циркуляром Министерства внутренних дел от 20 января 1910 г. губернаторам предписывалось не допускать регистрации украинских (как и еврейских) организаций, возникших на почве сугубо национальных интересов [96]. Закрытыми оказались многие «просвиты» и украинские газеты. Издание ряда газет и журналов было запрещено правительством, некоторые же закрывались сами по причине отсутствия средств и подписчиков. Но «украинская» жизнь не прекращается. К этому времени движение достигло такого состояния, которое одними бюрократическими методами ликвидировать было невозможно. Остались и печатные издания, в том числе на украинском языке, сохранились украинские библиотеки, продолжала выходить и книжная продукция, сочинения по украинской истории, литературе, географии. Например, в «Короткой географии Украины» С. Рудницкого были очерчены границы «идеальной Украины», на востоке упиравшиеся в Каспий и Большой Кавказский хребет с Эльбрусом.

В годы первой российской революции происходит не только политическое оформление национального движения. Изменения коснулись и других сфер его существования. Оно укрепляется идейно и опирается на уже определенные достижения. К числу его наиболее крупных успехов надо отнести признание комиссией Императорской Академии наук украинского языка самостоятельным, а не малороссийским наречием единого русского языка (правда, профессиональный состав комиссии оставлял большие сомнения в научной аргументированности данного решения). В то же время комиссия признавала его «сырое» состояние – отсутствие четких, единых литературных норм, единого правописания [97].

Несомненно, что на такое решение оказали влияние дух свободы, принесенный революцией, и оживление либерально настроенных слоев российского общества, которые в официальной позиции по украинской проблеме и, в частности, по языковому вопросу усматривали проявление «самодержавно-консервативной» сущности власти. В этом контексте признание украинского языка отдельным языком смотрелось как «восстановление» попранных бюрократическим государством общественных прав и свобод. Однако такое решение было бы невозможно без предшествующей работы поколений украинофилов и «сознательных украинцев», создававших на базе народной крестьянской речи (которая действительно вполне может быть отнесена к наречию большого русского языка) особый литературный язык.