Артем Драбкин - Я дрался в Вермахте и СС. Откровения гитлеровцев

Я вам также зачитаю письмо, которое я еще мог послать с фронта домой.

«Дорогие мамочка, папа и Карл-Хайнц!

/Карл-Хайнц – это мой младший брат, который тогда еще не родился, он родился уже после начала русского наступления./

Я уже десять дней нахожусь на самом переднем фронте. Эти дни стали для меня самым тяжелым испытанием. В первые же дни моего пребывания на фронте я теснейшим образом соприкасаюсь с иванами, которые атакуют нас намного превосходящими силами. Для меня это не сразу стало легко, когда катятся танки иванов и стреляет артиллерия. Честно говоря, лучше бы меня здесь не было. Но сегодня, после десяти дней на фронте, атаки и пение выстрелов стали для меня обычной музыкой. Человек привыкает к неизбежному. В данный момент я нахожусь на позиции пулемета MG вместе со старым и опытным командиром отделения, у которого Железный крест первого класса и золотой значок за ранения. Они я – это расчет пулемета, и за эти десять дней мы уже несколько раз стреляли по иванам. Меня действительно радует, что жизнь на фронте – это игра со смертью. Некоторые мои товарищи, которых я узнал за эти десять дней, уже пали или были ранены. Я тоже мог бы быть среди них, если бы в тот день, когда иваны прорвались на наши позиции, меня не послали в тыл с донесением. Я все еще верю в моего ангела-хранителя, который держит надо мной свою спасающую руку. Я рад и одновременно горд, что благодаря счастливому случаю я был причислен к элитной роте. Я нахожусь во вспомогательной роте танковой дивизии СС «Мертвая голова», которая находится не на фронте, а охраняет штаб дивизии. Успехи нашей роты во время десятидневного участия в боях описывает статья в газете. Извините, что я так долго не писал, но здесь нервы должны быть напряжены до предела днем и ночью, чтобы держаться. Днем и ночью бьет артиллерия так, что у меня уже звенит в ушах. Днем и ночью мы сидим в холодных окопах, с мокрыми ногами и пустым желудком, потому что снабжение очень тяжело доставлять в окопы, которые находятся на расстоянии 500 метров от врага. Мы надеемся, что еще на этой неделе, после всех наших усилий и лишений, нас переведут на тыловую позицию. Если бы вы только могли меня сейчас видеть: абсолютно грязный, одежда грязная и вши – я выгляжу как иван. Я здоров, и настроение у меня хорошее, мне бы еще выспаться, потому что я 10 дней не спал, а приглядывал за иванами. Спал только несколько часов днем, если иваны позволяли. Надеюсь, что вы все здоровы. Наверно новый маленький Динер еще не родился, надеюсь, что он уже будет на месте, когда я приеду в отпуск. К сожалению, письмо я должен заканчивать, потому что должен сменить моего командира отделения у пулемета – он сам не спал три дня и три ночи, но дал мне отдохнуть несколько часов. Вообще, дух товарищества на фронте просто неповторим. Я еще должен написать бабушке, потому что она от меня тоже еще ничего не получала. Итак, дорогая мамочка, дорогой отец, Карл-Хайнц, будьте здоровы и пишите мне. Извините за неровный подчерк, я пишу на стальном шлеме».

Это просто одно из моих писем, которое я послал домой. Как вы видите, наша мораль на фронте в первые дни была практически высрана в штаны, говоря по-немецки, но потом мы укрепились и терпеливо сносили неизбежное. Так было с каждой фронтовой свиньей: сначала страх и отчаяние, но потом мы распрямлялись и держались.

Мы немного отвлеклись. Как я уже говорил, мы были на дороге к выдаче русским, колонны по 500 человек, окруженные танками. Тут я неожиданно увидел вонючие и вшивые создания, стоящие на краю дороги. Это были первые иваны, в своей коричнево-земляной униформе, лысые, грязные и пьяные. Они стояли там и пялились на первых проходящих немцев. Мы были в униформе СС, на мне и на многих была ДАМ-куртка [Deutsche Angelgeräte Manufaktur] с эмблемой СС, куртки были отличные, защищали нас зимой. Русские бросились в нашу колонну, они увидели, что у всех еще были часы и кольца. «Ури» (Uhr – часы) и кольца у нас сразу исчезли. Американцы остановились, это для них было слишком, и товарищ, который шел в последней колонне, потом мне рассказывал, что американцы стреляли в русских. Там образовалась пробка, американцы стреляли в колонну, убили нескольких немцев и задели пару русских. Это так, к слову.

Мы были окружены русскими, и тут мы увидели, какими они были слабыми. Старые Т-34, залатанные, грязные, мятые, ржавые. А у нас танки были в прекрасном состоянии. Мы подумали, если бы мы, наша боевая танковая дивизия СС «Мертвая голова», пошли вместе с американцами против русских, то мы выкинули бы русских за Урал. Это были мечты, которые так никогда и не исполнились. Эти предатели, американцы, выдали нас русским. Мы были единственной полноценной дивизией, выданной русским. JI.A.H. («Лейбштандарт Адольф Гитлер»), «Викинг», «Дас Райх», «Гогенштауфен» – они все были на левом берегу Дуная, а мы были на северном берегу Дуная. И мы попали к русским, а они попали к американцам или соответственно к англичанам, им очень повезло.