Леонид Млечин - Великая война не окончена. Итоги Первой Мировой

Венгры, глядя, как повернулись дела в бывшей Югославии, сообразили, что попытка таким путем восстановить историческую справедливость может привести только к еще большей трагедии. Румыны или словаки не бросят свои земли ради венгров.

Нужно стоять на прагматической точке зрения: историю не переделать. Заботиться о том, чтобы национальным меньшинствам были гарантированы все права, а государственные границы из железного занавеса превращались просто в линии на карте.

Болгары помнят 500-летнее господство Оттоманской империи. Из национального сознания не уходят воспоминания об оттоманском иге. Болгарское руководство опасалось своего турецкого меньшинства. Хозяин социалистического государства Тодор Живков пытался насильственно ассимилировать болгарских турок. С 1984 года в Софии перестали говорить о турецком меньшинстве, возникло понятие «болгарские мусульмане», дескать, это те же болгары, которых в годы Оттоманского ига исламизировали. Теперь пытались их крестить и всем дать славянские имена. История эта довела болгарское общество почти до истерики.

В Софии, беседуя с заместителем министра культуры Иваном Маразовым, я спросил:

– Зачем Живков в 1984 году собственными руками создал проблему болгарских турок? Неужели он совсем не понимал, какую бомбу подкладывал под будущее своего народа?

– Он просто хотел направить растущее в обществе социальное напряжение против турок, – ответил Маразов.

– Так примитивно?

Иван Маразов, крупный ученый, читавший лекции в европейских университетах, тихо заметил:

– Не думаю, что политики отличаются особой изощренностью.

Найти решение проблемы национальных меньшинств путем перекройки карт невозможно. Нет такой карты, которая устроит националистов всех стран и удовлетворит их амбиции. Этнически чистое государство – это продукт политического воображения и не может существовать в реальности.

Идея этнически чистого государства рождена немецкими философами в качестве ответа на французское Просвещение и Великую революцию. Один народ – одно государство. Право гражданства получают представители главной этнической группы. Остальные считаются гостями, которых в лучшем случае соглашаются терпеть.

Либеральная демократия противопоставляет расовой идее принцип гражданства, предоставляемого не по этническому принципу. Все, кто постоянно живет в стране, являются ее полноправными гражданами. Но на широком европейском пространстве эти представления не везде популярны.

Движение пацифистов стало заметным в начале Первой мировой. В Англии 20 тысяч человек отказались идти на военную службу. Как правило, ими руководили религиозные убеждения. В 1916 году в Англии ввели воинскую обязанность, можно было идти на службу, не связанную с применением оружия.

Становиться пацифистом было в ту пору опасно. Отказавшихся и от такого выбора сажали. Так в тюрьме оказались шесть тысяч англичан, в том числе философ и математик Бертран Рассел. Тем не менее британское правительство, разрешив руководствоваться собственными религиозными убеждениями, продемонстрировало высокую степень толерантности даже в военное время.

Отец знаменитого американского летчика Чарлза Линдберга был пацифистом. Он говорил о Первой мировой:

– Некоторые готовы уничтожить демократию, лишь бы выиграть войну, а мы и все остальные хотим выиграть войну, чтобы установить демократию.

Линдберг-старший прямо говорил то, на что в то время осмеливались немногие: Америке незачем вмешиваться в европейские распри, война не была праведной, это результат вражды между алчными империями, схватка надменных шакалов над трупами простых мужчин и женщин.

Лютеранский пастор из США Фрэнк Букмэн в 30-х годах присутствовал в качестве эксперта на одной из конференций по разоружению. И он понял, что такие конференции войну не предотвратят, нужно менять настроения людей, дух народов.

Накануне Второй мировой войны голос Букмэна никто не услышал, хотя в сентябре 1938 года в Швейцарии и собралась первая конференция участников движения. С необычным названием «Моральное разоружение». Члены этой организации оспаривают знаменитую формулу британского писателя Олдингтона «Все люди – враги». Они считают, что можно жить и без врагов. Они уверены, что не нужно копить в себе ненависть, которая неминуемо приведет к новой войне.

В мире, где уже началась война, где царили Гитлер и Сталин, идеи морального разоружения казались как минимум неуместными. После войны настало время тех, кто думал о том, как помирить людей, которые только что сражались между собой.