Ларс Орстрём - Химия навсегда. О гороховом супе, опасности утреннего кофе и пробе мистера Марша

Рисунок 38.Одна из знаменитых пуговиц армии Наполеона. Черная и уродливая, но в целом нетронутая после почти 200-летнего пребывания в массовом захоронении на окраине Вильнюса в Литве [221] Перевод: ЛГМ (Литовский государственный музей), реставрационный центр, исследовательская лаборатория, экспонат: пуговица 3674, основной сплав, анализ провел (подпись). . Фото сделано автором. © Литовский государственный музей.

Вместо этого он говорил кое о чем, имеющем отношение к нашей теме: он рассказал о другом случае с пуговицей, записанном немецким ученым Карлом Фритцше, работавшим в Санкт-Петербурге [222] Fritsche C. Ueber eigenthumlich modificirtes Zinn // Berichte der Deutschen Chemischen Gesellschaft, 2 (112). 1869. . Случай произошел на армейском складе одной чрезвычайно холодной зимой в 60-х годах XIX века, и на этот раз рассыпались русские оловянные пуговицы, а не французские.

Возможно, кто-то обратил внимание на эту историю и пришел к поспешным выводам о судьбе, постигшей отступающую армию в 1812 году. Стоит добавить, что сделано это было не без причины, поскольку мы видим, что погодные условия были подходящими (хотя возникают сомнения касательно времени, необходимого для превращения металла в пыль). Кроме того, существовали также важные косвенные доказательства в виде постоянных отчетов о состоянии обмундирования и общем внешнем виде армии. Как я уже сказал в начале главы, у солдат не было зимней формы, и, когда настали холода, они надевали на себя все, что могло их защитить, включая награбленные в Москве женские платья. Когда кто-то из их товарищей падал мертвым на марше или не просыпался поутру, любая полезная часть его обмундирования быстро переходила к другому хозяину, и особенно обувь, так как хорошие сапоги пользовались большим спросом. Вдобавок ко всему в большинстве армейских соединений мораль и дисциплина упали ниже всякой критики, и поэтому даже до сильных холодов остатки Великой армии были больше похожи на бродяг и попрошаек, чем на солдат.

Словно этого было недостаточно, полное отсутствие гигиены и ужасающее питание, чаще всего состоявшее из сырого конского мяса, которое порой срезали с еще живых лошадей, вызвало у многих жестокую диарею. По мере снижения температуры воздуха расстегивать и застегивать одежду становилось все труднее, болезненнее, а в конце концов даже опаснее, так что в качестве последнего средства солдаты распарывали свои брюки (вернее, бриджи), разрезая от талии задний шов, чтобы можно было немедленно облегчиться, не рискуя получить обморожение и гангрену пальцев.

Легко понять, как поверхностное чтение рассказов выживших участников тех событий могло привести к заключению, что беспорядок в обмундировании был вызван недостатком пуговиц или даже что невозможность застегнуть пуговицы при –30 °C могла привести к неверным заключениям из-за неправильного перевода или неверной интерпретации.

Для тех, кому все равно хочется думать, что эта история произошла на самом деле, есть одна соломинка, за которую можно уцепиться. Тьерри Ветт, специалист по французской армейской форме, который участвовал в исследовании массового захоронения в Вильнюсе, пришел к заключению, что для такого количества идентифицированных остатков обмундирования количество оловянных пуговиц очень мало; похоже, множество их просто отсутствует [223] Baudin R., Fraisse O. Tout la lumière sur l’ètain // Bulletin de l’Union des Physiciens, 865 (961). 2004. . Однако, если принимать во внимание общий беспорядок в одежде и форме, это доказательство вряд ли можно считать убедительным.

Итак, развенчав этот исторический миф, можем ли мы предложить вместо него что-то другое, чтобы помешать студентам засыпать на лекциях? Что ж, есть один весьма прозаический инцидент. На ведущей на запад дороге между Вильнюсом и Каунасом, у деревни Паняряй, есть холм, который во время отступления французской армии был покрыт снегом и льдом. Отсутствие слоя мелких частиц диоксида кремния в форме кварца (более известного как песок) на этой дороге помешало обозам с французской казной и другим тяжелым повозкам продвинуться дальше этого места. Это привело к серьезным финансовым потерям и недостатку вооружения (хотя принесло целое состояние тем немногим счастливцам, кому удалось похватать мешки с золотом с покинутых обозов до прибытия казаков). Еще более трагично то, что повозки с больными и ранеными тоже пришлось бросить, и многие из них, без сомнения, оказались в массовых захоронениях, найденных в 2001 году [224] Замойский, 1812. .