Array Коллектив авторов - Гуманисты эпохи Возрождения о формировании личности (XIV–XVII вв.)

Будь добр, просвещеннейший Гонелль, позаботься, чтобы мои дочурки изучили эти сочинения святых мужей. Из них они лучше всего узнают, как надобно наметить цель своих занятий, и поймут, что плод их трудов состоит в свидетельствовании Божием и в чистой совести. Так и получится, что обретут они мир и покой, не будет их волновать хвала льстецов, не подействуют на них укусы невежественных насмешников над науками. Но я уже слышу, как ты кричишь мне, что хоть эти наставления и правильны, но из-за нежного своего возраста мои дочери не в состоянии их уразуметь! Где и когда ты сыщешь какого-нибудь преуспевающего в науках человека преклонного возраста, дух которого был бы настолько тверд и стоек, чтобы нисколько не щекотал его зуд славы?!

Я думаю, мой Гонелль, чем труднее избавиться от чумы гордыни, тем более, считаю я, надобно этого добиваться, тем важнее каждому готовиться к этому с младенчества. Это неизбежное зло столь прилипчиво к нашим сердцам, оттого что оно присуще нам почти с рождения, его прививают к детским податливым душонкам с колыбели, его поддерживают учителя, родители вскармливают его и доводят до совершенства. Потому что никто ничему, даже доброму, не выучивает без приказания ждать в награду похвалы, ждать платы за добродетель. Поэтому в течение долгого времени, привыкнув к тому, что похвал становится все больше, люди, наконец, доходят до того, что они стараются нравиться все большему числу, то есть худшим, и стыдятся быть хорошими. Чтобы отогнать эту чуму подальше от моих детей, и ты, мой Гонелль, и мать, и все прочие друзья должны трубить, долбить, до хрипоты говорить, что хвастовство презренно… что нет ничего выше той смиренной скромности, которую столько раз восхвалял Христос. Мудрое милосердие подтвердит, что лучше учить добродетели, чем упрекать в пороках, лучше давать наставления любить ее, чем уговаривать ненавидеть их. Для этого нет ничего более подходящего, чем чтение древних Отцов Церкви. Мои дети понимают, что те не могли на них гневаться, и если они почитают их за святость, то на них непременно весьма подействуют их наставления. Если ты кроме Саллюстия почитаешь что-нибудь в этом роде Маргарите и Елизавете, которые, кажется, более зрелы, чем Джон и Цецилия, ты премного этим обяжешь и меня, и их… Кроме этого, моих детей, которые дороги мне по закону природы, вдвойне дороги из-за просвещенности и добродетельности, ты сделаешь для меня втройне более дорогими, так преумножив их ученость и доброту.

Прощай.

При дворе в канун Пятидесятницы. (22 мая 1518 г.)

Из книги: Томас Мор. Утопия. М., С. 311–317.