Р. П. Чернов - Проектирование социальных систем. Людологическое эссе

Провозгласив, что Бог есть любовь, Иешуа добился абсолютной встречности и подобия Бога людям. Невозможно отталкивать того, кого любишь, невозможно вредить тому, кого любишь, невозможно не знать любви, невозможно познать любовь. Любовь, как заданное влечение человеку, сопутствует ему на протяжении всей жизни, и каждый раз удивляет его. Познание Бога через любовь гарантирует, что человек никогда не отвернется от Бога, как никогда не перестанет искать любви в той или иной ее форме (в конечном счете, даже попытки забыть любовь – лишь следствие любви и одна из ее стадий). Эмоция любви намного более позитивна, чем эмоция страха. Она не является репродуцирующей самое себя, она является самодостаточной. С любовью связаны многие загадки человеческой природы, которые не разгаданы до сих пор (репродуктивная функция человека, сексуальные техники и влечения, забота о потомстве, самопожертвование, неконтролируемые поведенческие импульсы, явления синхронистичности, и так далее). Любовь, понятие любви, всегда выступает как предел обороны Разума перед эмоциональной составляющей текущего состояния субъекта. Там, где дихотомия чувств достигает своей кульминации, и назвать то, что происходит с тобой не получается, говорят о любви. Измененность сознания – так же спутник любой любви. Химические реакции, происходящие в организме влюбленного человека чудесны и загадочны. Состояние влюбленности, скажем прямо – божественное состояние. Мир, построенный на любви – мир западного человека. В Коране, например, основной эмоцией, так же, как и у древних иудеев, является страх, но и там содержатся упоминания о наслаждении плотской любви, которая ждет тех, кто попадет в Рай в виде вознаграждения.

Христианство, таким образом, выиграло по сравнению с Ветхим заветом в чистом виде, сделав любовь движущей эмоцией Бога, увязав все парадигмы бытия любви к Богу. Вместе с тем, оно приблизило Бога в самых рядовых отношениях влюбленности, ревности. Если бы акты полового соития были так сложны по доступности, как это представляется влюбленным людям в отношении объекта влюбленности, человечество давно бы вымерло. В любовных отношениях простота и уверенность действий, вкупе с элементарной игровой атрибутикой практически гарантируют положительный результат. Но ничто так не укрепляет силы наивного влюбленного, как молитва к Богу о предмете своего обожания в состоянии полярности противоречий бытия в возможности (состояние сомнения, ревности и тому подобное). Поэтому каждый положительный результат – в зачет молитве и поддержке Бога, каждый отрицательный (при не склонности людей видеть собственность своих ошибок) – на счет объекта обожания, обстоятельств, и тому подобное. Крайние случаи мало кого переубеждают, так как социальные системы функционируют и живут в живых людях, вся история, известная нам – история тех, кто выжил. Мы не услышим тех, кому не повезло, мы не услышим тех, кто не спасся от рук убийцы, пал жертвой своей глупости, покончил с собой, только статистика насильственных смертей может нас побеспокоить, но и то, ненадолго. Но не забудем – Христианство запрещает самоубийство. В области регулирования социальных отношений любовь уравновешена простотой запрета беспорядочных половых связей – «не прелюбодействуй, не возлюби жену ближнего своего». Необходимо помнить, что современному отношению к браку всего каких-то 70 лет, до этого брак был единственной формой легитимности притязаний на женщину, в Древней Иудее – единственной формой общения с женщиной (исключая, конечно, специальных общественных женщин, статус которых, кстати, никогда не ущемлялся в архаичные эпохи).

Помимо этого не следует забывать об элементарном эгоизме, который тоже удачно регулируется Христианством – «возлюби ближнего своего, как самого себя ». Любые проявления эгоизма, вплоть до самых крайних, перестали таким образом быть сугубо личными в проекции общения, общежития; для отдельных групп индивидуумов они становятся мерой возможного и должно принятого в общественной коммуникации.

Любовь, как форма отношения с миром, также позволила в дальнейшем Христианству преодолеть национальный характер, объединив народы, так как любовь не является свойством нации, она есть свойство человеческой натуры, вполне универсальное. В то время, как каждая нация имеет свой специфический культ божественного (архаичная мифология уникальна у каждого народа).

Понимание Бога как данности для бытия человека («Бог в тебе») было весьма рискованной тезой, правильность и целесообразность которой не апробирована до сих пор таким образом, чтобы можно было сказать, что это удачная конструкция. Но это позволило структурировать абсолютным образом основополагающие принципы встречности и подобия каждого к Богу. Нет большей удачи, чем не обращать в форме причастности, а кооптировать в саму систему субъекта, делая его ее частью. Но мало назвать и объявить, что Бог в каждом из нас. Это утверждение рождает конструкцию бытия в возможности, которая требует, как любое бытие в возможности, своей реализации в области действительного: данное бытие должно быть представлено чувственным образом. Так благодаря чему же можно удостовериться, что Бог в тебе? Что такое угадал Иешуа, что данный тезис стал руководством к строительству цивилизаций, истиной, которая прошла проверку сомнением миллиардов человеческих душ? Или это внушение? Красивая фраза, которая пришлась к месту в общем хаосе запуганных верующих? Отнюдь.