Неля Мотрошилова - Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

Что дали логической мысли (и соответственно логике научной теории) многообразные приемы выявления качественных и количественных определенностей, приемы соотнесения качества и количества, фиксирования узловых линий меры? Это были главным образом методы работы с бытием как областью преходящего, изменчивого. Это было освоение одной стороны общего противоречия развития. Благодаря систематическому применению таких методов возникает возможность поставить вопрос: есть ли за всеми этими изменчивыми взаимосвязанными характеристиками бытия нечто постоянное, пребывающее? Как только этот вопрос вступает в силу, делается актуальным первый переход к новой стадии исследования. Логика обозначает ее через категорию «сущность». Общий тип системных задач, ставимых на этой стадии, определяется ее промежуточным положением между сферой бытия и третьей крупной сферой логики – «понятием».

Гегель и начинает логику сущности с выяснения общего типа системных задач и далее дает, так сказать, дробление на подзадачи, совпадающие с подразделами и более мелкими рубриками сущности, каждая из которых получает категориальное обозначение. Основных с логической точки зрения шагов Гегель и тут различает три: 1) видимость (где речь идет о типах рефлексии); 2) определенные сущности или рефлексивные определения; 3) основание. Каждый из подразделов внутри себя также делится «натрое», а внутренние членения подразделов также распадаются на троицу более мелких категориальных определений. Мы охарактеризуем их не с одинаковой степенью подробности.

Подобно тому как на уровне чистого бытия исследователь должен познать специфику научного исследования как такового, и особенно теоретического системного исследования, так на стадии рефлексии происходит осваивание специфики сферы сущности и специфического для нее способа работы с категориальными определениями. Способ взаимосвязи определений в сфере бытия и соответственно способ перехода от категории к категории в бытийственной сфере, как было подробно показано ранее, осмысливался Гегелем с помощью понятий «переход в иное», «снятие», «отрицание отрицания».

Теперь таким понятием, под крылом которого специфицируется новая сфера с точки зрения типа взаимосвязи и самодвижения определений, становится «рефлексия». Если на уровне бытия наличие бытийственной сферы постоянно притягивало к себе исследовательскую мысль и служило источником дальнейших отрицаний, производимых мыслью, то теперь началась более имманентная и более свободная теоретическая работа именно рефлексивной природы. Способность теоретической мысли полагать «собственные» определения (а она ведь проявила себя в действии уже на стадии бытия) логика в сфере сущности впервые делает предметом специального обобщающего анализа. Гегель передает эту системную задачу, системную установку, сопоставляя сферы бытия и сущности: « В сфере бытия наличное бытие было бытием, имевшим отрицание в самом себе, и бытие было непосредственной почвой и стихией этого отрицания, которое поэтому само было непосредственным. В сфере сущности наличному бытию соответствует положенность (в оригинале Gesetzsein 3– бытие полагания, что важно. – Н . М .). Она также наличное бытие, но ее почва – бытие как сущность или как чистая отрицательность; она определенность или отрицание не как сущая, а непосредственно как снятая» 4.

Ведь произошло изменение статуса тех определений, которые получены благодаря «порождающей определения рефлексии». Их субстратом действительно является не бытийственная сфера как таковая, познаваемая наукой. Ближайшая «почва» (Гегель и употребляет слово «Boden»), определений рефлексии не что иное, как сам процесс «полагания» определений. Именно он есть совершенно специфическое «бытие», с которым, как с исходной почвой, могут и должны соотноситься рефлексивные определения, прежде чем они снова благодаря сложным опосредованиям выйдут к бытийственной сфере. Отход от эмпирически данного «бытия» (как наличия физического мира) начался, как мы видели, с первых шагов «логики бытия». Но только на стадии сущности обеспечивается сознательное самопорождение определений научной теории.

Это значит: теоретику придется иметь дело с бытийственностью особого рода, отличной даже от теоретически опосредованного бытия первой сферы. И потому для понимания и соотнесения сущностных характеристик приходится принимать в расчет сложнейшее «Gesetzsein» – «бытие полагания». Гегель считает осознание этого необходимым предварительным условием, без которого мысль ученого не может выйти к успешной работе по вычленению «пребывающего», скрывающегося за взаимосвязью качественных и количественных характеристик. Не случайно естествоиспытатели подчеркивают тот же момент, хотя специфику бытийственности, с которой они теперь работают, они обозначают при помощи иных терминов, чем это делает Гегель. Но довольно часто именно сущностные понятия науки интерпретируются как «чистые» конструкции ума, как сфера, которая имеет свои основания только в самой себе и является совокупностью «чистых существенностей», сопоставимых только друг с другом.