Яки Андрес Мартинес Роблес - Экзистенциальная философия для психотерапевтов… и других любопытных

Экзистенциальная перспектива характеризуется попыткой созерцать человеческую реальность с точки зрения повседневного поиска смысла, поэтому можно сказать, что она такая же древняя, как человечество.

Сегодня мы можем заметить, как все больше людей уходят от естественной жизни вследствие быстрого социального и технологического развития мира.

С увеличением степени сепарации увеличивается степень неопределенности и, следовательно, тревога; это вызывает интенсивное создание объяснительных систем, которые зачастую путем рационализации заставляет реальность поблекнуть (здесь мы рассматриваем, например, некоторые системы так называемого «нового века»).

Многие теории в философии (психология и психотерапия также не без греха) пытаются объяснить человеческий опыт с определенной точки зрения, предлагая с ее помощью дойти до «Истины». Истина представляется нам всеобъемлющей, дающей ясные и конкретные ответы на все наши вопросы и, таким образом, не оставляющей места сомнениям и неведению, ведущим к неопределенности.

Но всё же таинство жизни большей частью заключено в повседневных событиях, в ежедневном существовании, со всем его блеском и мраком. Человек, ограниченный рамками таких теорий, обращает внимание лишь на холодное и интеллектуальное, отделенное от опыта, происходящего изо дня в день, от момента к моменту.

Экзистенциальная мысль на протяжении всей истории возникала как реакция на это, представляла собой альтернативу догмам и попыткам контролировать человеческую судьбу. Мысли Кьеркегора и Ницше возникли, в частности, как бунт против тотального подхода философии Гегеля. Он был широко признан среди философов того времени, и в определенной мере пытался дать всему окончательное объяснение, действительное для всех таинств. Аналогично, в определенной степени, Гуссерль и феноменология появились как реакция на позитивистский рационализм.

В какой-то мере вызов экзистенциальной перспективы – это борьба против «научного терроризма», т. е. против претензии определенных идеологических групп на обладание «Окончательной и Уникальной Истиной», их склонности к «охоте на ведьм» или обличительным кампаниям против тех, кто не разделяет их взглядов. Это часто приводит к блокированию возможностей для выражения иного мнения, в результате чего многие более мелкие идеологические системы (что не делает их менее ценными) недоступны подавляющему большинству. «Независимое размышление о жизни – сейчас – под запретом больше, чем когда-либо прежде» (van Deurzen, 2000).

Этому способствует склонность людей искать ответы, когда на самом деле то, что было потеряно, – способность задавать правильные вопросы.

Поэтому важно не делать экзистенциализм новой «доктриной Евангелия», но помнить, что его основная идея в том, чтобы подвергать сомнению все виды жестких и тоталитарных идеологий. Вместо «великой Истины» речь идет о временных и индивидуальных истинах, и о конкретном способе каждого человека сталкиваться с жизнью. Вот почему экзистенциалисты обычно использовали для выражения своих идей газеты, романы, историю, театр и т. д.; зачастую они писали от первого лица.

Экзистенциальная перспектива предполагает более глубокое изучение определенных областей жизни, следуя методологии вопросов, основанной на взаимосвязи индивидуума и его мира, индивидуума с самим собой, индивидуума с другими, и т. д. Как мы увидим позже, для экзистенциальной перспективы реальность экзистенции реляционная.

Экзистенциальная психотерапия является не столько моделью с конкретными техниками интервенций, сколько «моделью подхода к человеку», то есть ее характеризует установка и фокус терапии (определенная точка зрения на то, что есть развитие и задержка развития), а также особый стиль терапевтических отношений.

В психологии и психиатрии термин [ экзистенциальный ] скорее обозначает отношение , подход к людям, чем школу или специальную группу… Речь идет не о терапевтической системе, а об отношении к терапии, не о наборе новых техник, а о проблеме понимания структуры бытия человека и его опыта, которые должны лежать в основе любой техники. Вот почему имеет смысл сказать – при условии, что это не будет неверно истолковано – что каждый психотерапевт экзистенциален в той мере, в которой он окажется хорошим терапевтом, то есть способным постичь пациента в его реальности, и будет отличаться [характерным] типом понимания и присутствия [терапевта] (May, et al., 1963).