Сергей Пациашвили - Иерархия Щедрости в обществе и в природе

Неотъемлемым элементом концепции фритредерства является известный принцип невмешательства. Государство ни в коем случае не должно вмешиваться в экономику, или такое вмешательство должно быть минимизировано. Понятно, с чем это связно. Ведь торговые пошлины в эпоху Людовика XIV и Генриха VIII поддерживались непосредственно государством, и это приводило к формированию некоторых монополий. Каждое государство стремилось свои компании сделать монополистами на международном рынке, в пределе оно было не против заполонить весь рынок исключительно своей продукцией. Фритредеры полагают, что монополии уничтожают конкуренцию и тем самым нарушают главный принцип выживания в условиях дефицита: разделения труда. Только разделение труда, в том числе и международное разделение труда, способствует совместному выживанию группы. Это действительно факт, можно сказать, даже научная истина. Если группа преследует цель выживания, то разделение её членов по специальностям будет лучше всего способствовать этой цели. Закон группового самосохранения гласит, что в краткосрочной перспективе лучше всего сохраняют себя те, кто наиболее успешно адаптируются к окружающей среде. Среда почему-то предполагается некоторое константой, чем-то определяющим, якобы живые организмы не могут серьёзно изменить среду, а вот среда почему-то может полностью их изменить и уничтожить.

Для того, чтобы была возможна свободная торговля на экспорт и импорт без торговых пошлин, на первом этапе удобно было, чтобы такая торговля велась через очень ограниченный круг лиц, формально независимых от государства. Разумеется, поскольку через этих лиц велись такие транзакции, они становились сверхбогатыми. Их независимость от государства должна была гарантировать привязка валют разных стран к золоту. Это позволяло свободно заключать любую сделку по купле-продаже, минуя печатный станок государства, покупая и продавая товар за золото. Золото стало некоторой универсальной валютой, независящей от государства. В каждой стране, что включалась в эти отношения свободной торговли, возникал такой класс сверхбогатых, именуемых капиталистами, через которых велись основные транзакции по международной торговле. Иначе просто невозможно было быстро перейти от протекционизма, где весь импорт и экспорт опосредовались государством, к той системе экспорта и импорта, которая могла бы игнорировать государство. Государство исчезло, как посредник, но посредники ещё не исчезли, только они теперь были независимы от государства. Помимо сверхбогатых в такой системе неизбежно возникали и сверхбедные, что критики нередко вменяли в вину сверхбогатым, якобы капиталисты грабили рабочий класс. На деле система отношений была несколько сложнее. Из-за того, что курс валюты каждой страны был фиксирован и зависел от количества золота в этой стране, цены на продукты по мере накопления золота должны были падать. Чем выше курс валюты – тем больше товара можно купить на эту валюту. Разумеется, это было не выгодно для торговли, поэтому снижались не цены на товары, а стоимость рабочей силы сотрудников. Невысокие зарплаты для рабочих были своего рода компенсацией за растущий курс валюты. Впрочем, можно было сохранить прибыль, не снижая зарплаты и не сокращая своих рабочих, а, наоборот, расширяя их штат. Для этого нужно было монополизировать отрасль, и тогда цены на товар можно было произвольно поднять до любой величины, игнорируя курс валюты. Но это уже подрывало правила международной свободной торговли, фритредеры активно боролись против монополий, за которыми усматривали вмешательство государства. Если какой-то предприниматель вопреки тенденции не снижал, а повышал рабочим зарплату и расширял их штат – фритредеры уже усматривали за этим какой-то монопольный сговор и руку государства, душащую свободную торговлю.

Но фритредеры совершали маленькую логическую подмену, когда утверждали, что государство намеренно создаёт монополии, и потому любое вмешательство государства в экономику – это угроза формирования монополий и, как следствие, нарушение священного принципа разделения труда. Монополии могут возникать потому, что существуют некоторые естественные границы, отделяющие производителей одного продукта друг от друга. Такими границами могут быть географические границы, как горы и реки. На одном берегу реки находится, к примеру, завод по производству проволоки, а на другом берегу завод конкурента, который тоже производит проволоку. Географические барьеры тормозят прохождение информации. Если один завод снесёт ураган, то владелец другого завода на другому берегу реки может об этом долгое время не знать. Он будет видеть, что на его проволоку начинает расти спрос, в силу этого он набирает новых рабочих, начинает производить больше. Спрос всё растёт, производитель производит всё больше. Когда он узнаёт, что причина успеха в том, что его конкурент перестал существовать, это уже не может ничего изменить. Ведь производитель зависит от своих постоянных клиентов. Таким образом, будь владелец завода хоть индусом Ганди, его нравственность никак не помешает ему превратиться в монополиста. Это произойдёт против его воли. Таким же информационным барьером является граница государства. Даже когда мы отменяем торговые пошлины, у нас всё равно остаются такие термины как «импорт» и «экспорт», а это значит, что будут очереди на таможне, будут пограничные службы, будет небольшая задержка мобильности. Уже этой задержки достаточно, чтобы сформировались монополии, для этого не нужно никого злого умысла чиновников. Стало быть, монополии могут возникать и без вмешательства государства и какого-либо злого умысла, даже если полностью исключить вмешательство государства, вряд ли удастся отладить такую совершенную систему, в которой не будет возникать монополий.