Якоб Бёме - Духовные проповеди и рассуждения. Аврора, или Утренняя заря в восхождении

36. Если я пишу здесь о душевном духе, то ты должен знать со­вершенно точно, что он есть или каков он есть; иначе тщетно бу­дешь ты читать об этом рождении, и с тобою произойдет, как с муд­рыми язычниками, которые восходили до лица Божия и не могли его видеть.

37. Душевный дух гораздо тоньше и непостижимее, нежели те­ло или семь источных духов, которые держат и образуют тело: ибо он исходит от семи духов, подобно тому, как Бог-Дух Святой — от Отца и Сына.

38. Семь источных духов имеют свое сплоченное воедино тело из природы, то есть из седьмого духа природы в Божественной силе, что я называю в этой книге салиттером Божиим или постижимо­стью, в которой восходят небесные образы. Это есть дух, как и все семь духов; но только прочие шесть пребывают в нем, как непости­жимое существо: ибо Божественная сила рождается в постижимо­сти седьмого духа природы, как бы сокровенно, непостижимо для тварей.

39. Душевный же дух, или дух души, рождается в сердце из семи источных духов по тому роду и образу, по которому рождается Сын Божий, и сохраняет в сердце престол свой, и исходит с этого пре­стола в Божественную силу, как Дух Святой от Отца и Сына: ибо он имеет такую же тонкость, как Бог-Дух Святой, и качествует совме­стно с Богом-Духом Святым.

40. Когда душевный дух исходит из тела, он бывает единым с сокровенным Божеством и участвует в образовании вещи в приро­де, как сам Бог-Дух Святой. У тебя есть пример тому: когда плотник хочет выстроить искусный дом или какой-нибудь другой ремеслен­ник сделать какое-нибудь искусное произведение, то руки, знаме­нующие природу, не могут сделать этого сначала сами; но семь ду­хов бывают первыми строителями в этом деле, и душевный дух ука­зывает семи духам форму; затем семь духов образуют эту вещь и делают ее постижимой; и лишь после этого руки приступают к рабо­те согласно образу: ибо если ты хочешь что-либо сделать, то должен прежде довести это до разума.

41. Ибо душа постигает высочайший разум; она видит, что де­лает Бог, отец ее, и трудится совместно над небесным образованием; поэтому она вычерчивает природным духам образец, по которому надлежит им образовывать вещь. И по этому прообразу, начертан­ному душою, делаются все вещи в этом мире: ибо поврежденная душа непрестанно трудится над тем, чтобы иметь возможность об­разовать небесные формы; но она не может, ибо для труда и дела своего располагает лишь земным, поврежденным салиттером да полумертвой природой, в которой душа не может создавать небес­ных образов.

42. Ты можешь понять сообразно этому, каким великим могу­ществом обладали в небесной природе духи изгнанных ангелов и как могло произойти повреждение, как повредили они природу в небе, в своем месте и опустошили ее своим мерзким возжжением, откуда произошла ужасная ярость, господствующая в сем мире.

43. Ибо возжженная природа все еще продолжает гореть до дня Последнего суда, и этот возжженный огненный источник есть веч­ная вражда против Бога. Но прав ли этот возжженный огненный дух, и действительно ли зажег его сам Бог, отчего произошел огонь гнева: на это пусть также дадут ответ сторонники предопределения и докажут на примере природы; в противном случае пусть и этот огненный дух будет также осужден.

44. Пятый источный дух в Божественной силе есть блаженная любовь: она есть истинный облик кротости и смирения и рождается также из молнии жизни. Когда молния, как испуг, быстро проница­ет (тело), отчего возникает радость, то ствол возжженного света продолжает оставаться в сладкой воде, и весьма кротко проникает вслед за молнией через огонь в терпкое качество, и укрощает огонь, и делает терпкое качество нежным и мягким, что есть также порож­дение воды.

45. Когда же огонь отведает нежного, сладкого и мягкого вкуса, он укрощается, и слагается в кроткую теплоту, совершенно любов­ную, и в огне восходит весьма приветная жизнь, и терпкое качество проницает этим любовным кротким теплом, и утишает холодный огонь, и делает твердое мягким, и густое жидким, и темное светлым.

46. Когда же горькая молния вместе с терпким и огненным ду­хом отведает этой кротости, то нет там ничего, кроме одного томи­тельного устремления, желания и исполнения, кроткого и приятно­го вкушения, борения, лобзания и рождения любви: ибо строгие рождения всех источных духов становятся в этом проницании со­вершенно кроткими, любовными, смиренными и приветными, и в нем истинно пребывает Божество.