Владимир Бутромеев - Подлинная история времени без ложных вымыслов Стивена Хокинга. Что такое время. Что такое национальная идея

Кстати, число понявших теорию Эйнштейна, кто-то уточнил – на самом деле таковых в мире не пять-шесть человек, а лишь тричетыре. А потом кто-то уточнил еще раз. Теорию Эйнштейна оказался способным понять всего лишь один человек из всех людей. И этот единственный – сам Эйнштейн. Когда я прочел эти оригинальные и остроумные замечания, то даже не обратил внимания, что это – тонкое восхваление, возносящее Эйнштейна над всем тугодумным человечеством, или еще более тонкая издевка.

Теория относительности долгое время привлекала мое внимание. Правда, я сразу как бы догадывался, что цыгане продавали мне негодную лошадь, убедив под одобрительный шум базарной толпы, что ее очевидная хромота способствует езде по неровной дороге, ведь то, что у нее одна нога намного короче другой, как раз соответствует предполагаемым ямам и колдобинам магистрального шоссе, по которому наука движется вперед, а благодаря полной слепоте, эта лошаденка лучше подчиняется управлению с помощью вожжей.

И я почти купил эту странную, нелепую или, как меня убедили, очень оригинальную лошадь – правда, совсем за небольшой задаток. Однако никаких выгод и удобств в ее хромоте и слепоте я так и не нашел и, махнув рукой на задаток, вместо того, чтобы заплатить остальную часть суммы – очень даже не маленькую – пришел к выводу, что нужно вернуть эту лошаденку ловким хозяевам.

С самых первых осознанных лет своей детской жизни я хотел знать, мне было интересно, что такое я, что такое мир вокруг меня, зачем я, зачем этот мир. С самых первых лет своей осознанной жизни я подсознательно, целенаправленно старался создать картину мира, в котором я жил, я хотел знать, как устроен этот мир.

Братья-близнецы – одному из которых назначено упокоиться на каком-либо мирном кладбище, а другому улететь в бесконечное бессмертие – очень даже привлекали мое внимание.

Уж больно было интересно: куда же залетит брат-близнец в своем космолете. Оказалось, что в действительности никто из братьев никуда не мог лететь и оба они в конце концов умерли тихо и мирно и в один день.

Эйнштейн – одна из самых ярких и значительных фигур в истории XX и XXI веков, да и всего человечества нового периода. Период этот для людей европейского образа мышления начался христианством и заканчивается теорией относительности, в промежутке же между ними еще и марксизм-ленинизм – явление куда уж как яркое, куда уж как значительное, кровавое и впечатляющее. А кроме этого и множество других нелепых заблуждений меньшего масштаба.

История человечества, от рисунков на стенах пещер и каменных топоров до полетов в космос, состоит из двух вполне законченных периодов: древнего и нового. Оба эти периода, особенно древний во всей своей полноте доступны для осмысления, результат их известен. Неизвестно всего лишь только, что такое человек и человечество, куда оно движется, зачем оно и что такое его история.

Что касается парадоксов, которые иногда почитаются за блестящую игру ума, то они, по сути дела, тот же фокус, не имеющий ничего общего с действительностью, то есть тоже обман, только вроде как увлекательный и занимательный.

Это хорошо видно на примере парадокса о лжецах-критянах, придуманного еще древними греками. «Один критянин сказал, что все критяне – лжецы», – гласит парадокс. Какая игра ума! Ведь сказавший, что все критяне лжецы, сам житель славного острова Крит, а следовательно, он лжец, а если он лжец, то все сказанное им – ложь, и все критяне – не лжецы. А если он сказал правду и критяне все-таки лжецы, то он, будучи критянином, сказавшим правду, опроверг собственное утверждение, что все до одного критяне лжецы. Одним словом, утверждение этого критянина не может быть ни ложным, ни правдивым. Парадокс.

Казалось бы, можно обойтись без парадокса. Сформулировать точно, без взаимоисключающих посылок: «Один критянин однажды в виде исключения сказал правду, что все критяне лжецы». И нет никакого парадокса, неожиданного и странного, что собственно и означает это слово в переводе с древнегреческого, но тогда нет игры ума, а это скучно. А когда скучно, хочется чего-нибудь повеселее, чего-нибудь неожиданного и странного. В том числе и фокуса.

Фокусник утверждает, что он может достать изо рта сколько угодно шариков для настольного тенниса – десять, сто, миллион. И показывает это восхищенной публике. Секрет фокуса в том, что, благодаря ловкости рук и умению отвлечь внимание зрителей, фокусник достает изо рта один и тот же шарик.