Ромен Роллан: Вселенское Евангелие Вивекананды

И если кто-нибудь не видит его, значит, он не хочет видеть. Истинное назначение посвящения – научить видеть. "Так как Бог есть основа этого святого установления, научающего души познавать самих себя, то всякий, кто захочет изучить свою собственную природу, познает сначала, что есть он". Нужно лишь "осуществить взором спокойным и чистым это созерцание самого себя. .." {Ibid., II, часть третья, 4.} Очищение, символизируемое ритуальными омовениями, не касается обычно тела и чувств; оно должно быть духовным. Необходимым условием для осуществления причастия (в евхаристическом жертвоприношении) {Дионисий называет его таинством Синакса (), обозначающим приведение к единству путем абсолютного сосредоточения.} является "очищение себя от всех презренных иллюзий Души. { Экклезиастическая Иерархия, III, 10.}

Слово "иллюзия" звучит здесь как отголосок индусской Майи. {Читатель, немного знакомый с индусской ведантической мыслью, вероятно, часто замечает в моем резюме сходство обоих мистических учений: Путь отрицания, обожествление индивидуальной души, стремление христианских санниясинов отвлечься от множественности и их страстный возврат к единству, наука о единении с Божеством и т. п.} Я часто вспоминал о последней, читал длинное и прекрасное изъяснение Зла в системе Ареопагита. Это те же выражения, отказывающие ему и в бытии и в небытии.

"Зло не есть ни бытие, ибо тогда оно не было бы совершенным злом, ни небытие, ибо это трансцендентальное название приложимо лишь к тому, что заключается в высшем добре, сверхсущим образом". { Имена Божьи, IV, 19, стр. 204 французского перевода.}

"Зло не имеет ни постоянства ни тождества, оно разнообразно, неопределенно, как бы плавает в субъектах, которые также не обладают неизменяемостью… Зло, поскольку оно есть зло, не есть реальность… Оно не есть существо… Зло, поскольку оно есть зло, не есть нигде". {Зло для Плотина есть лишь меньшее добро. И абсолютное зло, бесконечная Материя, символизирует границу меньшего добра, последнюю ступень возможного в "Божественном Исхождении". }

"Все - лишь Добро и исходит от Добра, которое есть "Высшее Единство".

Здесь каждый миг чувствуется, что связи с Востоком еще не порваны. Их едва начинают развязывать. Описывая обряды, которые нужно выполнить по отношению к умершим, Дионисий вспоминает о "громком смехе" иных профанов или об их презрительной улыбке перед этими ритуальными действиями, связанными с верованием, которое кажется им смешным. Он упоминает о противоположном веровании – в Перевоплощения – и ие относится К ним с презрительным сожалением, которое видит у своих противников. Он говорит со своей изумительной кротостью, что, по его мнению, они не правы:

"Иные полагают, что души соединяются с другими телами: в этом, по-моему, они несправедливы к своему телу, которое разделяло {труды святых душ, ибо незаслуженно лишают его божественной награды, ожидавшей его в конце пути.. ." { Имена Божьи, VII, 1, 2, стр. 143 французского перевода.}

Религиозное здание Ареопагита построено из многих материалов, обнаруживающихся и в памятниках индусской мысли. И если ничто не дает права думать, что одни заимствовали их у других, то приходится предположить, что и те и другие происходят из одной каменоломни. Я не имею ни возможности ни даже желания искать ее. Мое простое знание человеческого духа заставляет меня находить в нем единство мыслей и законов, ими управляющих. Первоначальный инстинкт, который устремляет из глубин существа к Абсолюту желание мистического соединения с ним, имеет лишь очень ограниченные способы выражения; и его великий путь – или пути – раз навсегда начертаны самими потребностями и границами природы. Различные народы привносят на эти пути лишь несходства своих характеров и своих привычек или предрасположений.

Вот в чем, по-моему, заключается различие в этом смысле между мистическим христианином первых веков эллинского направления и нашими Индийскими Ведантистами.

У христиан мы видим с одного взгляда склонность к царственному порядку и потребность в пышной власти. Гармоническая и строгая "Иерархия" господствует над всем зданием Ареопагита. Все составляющие его элементы поддерживаются и согласуются с большой точностью, ясностью и пропорциональностью. Соединяясь в одно, каждый из них тем не менее сохраняет свое место и свою целостность. {Эта воля к порядку, эта величественная Иерархия непосредственно внушены "Божественным Исхождением" (прокат) Плотина. "Иерархия ищет от первого к последнему, и в этой иерархии каждый сохраняет подобающее ему место. Существо порожденное подчинено существу, его породившему. Однако оно остается подобным Началу, с которым оно связано, поскольку оно с ним связано". } Основной инстинкт европейца, привязанного к малейшей частице своей личности и мечтающего ее увековечить, любопытным образом сочетается с первобытной силой мистического тяготения, которая стремится слить множественность форм в пламенеющей бездне Единства. "Божественный Мир", описанный Дионисием и составляющий тему одного из лучших его песнопений, { Имена Божьи, XI.} совершенный мир, который и должен осуществляться во всей вселенной и в каждой отдельной личности, одновременно и соединяет и разобщает все элементы, составляющие общую гармонию. "Сближая между собою различные сущности, она соединяет их, не изменяя, так что в этом объединении нет ни разделения ни промежутка, они поддерживаются в целостности своей природы и не уродуются смешением противоположностей; и ничто не нарушает ни их единодушного хора ни чистоты их особой сущности". {Ibid., стр. 260-261 французского перевода.}