Дэвид Бенатар - Лучше никогда не быть

Дерек Парфит, Reasons and Persons, 420.

Ibid.

Ibid.

Ibid., с. 370 (курсивом)

Ibid., с. 395 (курсивом)

Дерек Парфит описывает не только проблему, но и парадокс «чистого прибавления». Дабы не усложнять понимание, я не стану подробно говорить о парадоксе. Мои доводы относительно проблемы чистого прибавления могут распространяться и на парадокс. Для читателей, знакомых с парадоксом профессора Парфита, сообщаю, что я отрицаю, что парфитово А+ не хуже, чем А. Я считаю, что А+ определенно хуже А, т.к. А+ предполагает большее количество жизней (и, следовательно, больше вреда).

Эта формулировка является адаптацией формулировки профессора Парфита (с. 391), что требует осведомленности о его терминах «несчастный ребенок» и «счастливый ребенок». Моя формулировка также помогает избежать двусмысленности понятия «жизнь, которую стоит жить».

Этот термин принадлежит Шелли Кагану. Под «оправданием pro tanto» он подразумевает причину, «имеющую истинный вес, но которую при этом могут перевесить другие условия». Шелли Каган отделяет термин «pro tanto» от более употребительного термина «причина prima facie», который, по его мнению, подразумевает эпистемологическую квалификацию. «Причина prima facie», по словам Кагана «кажется причиной, но может вовсе не быть ею, или может не иметь веса в любых случаях и условиях». (The Limits of Morality (Oxford: Clarendon Press, 1989) 17.)

В этом параграфе я рассматриваю лишь идеальную (наиболее правдоподобную и преобладающую) форму контрактарианизма, заключающуюся во мнении, что этика и мораль состоят из тех принципов, которые были бы избраны в идеальных обстоятельствах.

Дерек Парфит, Reasons and Persons, 392.

Ibid.

Ривка Вайнберг., ‘Procreative Justice: A Contractualist Account’, Public Affairs Quarterly, 16/4 (2002) 408.

Дерек Парфит, Reasons and Persons, 392.

Джон Ролс, ‘Justice as Fairness: Political not Metaphysical’, Philosophy and Public Affairs, 14/3 (1985).

Ривка Вайнберг, например, говорит что «максимизация минимума должна привести к запрету на размножение, т.к. отказ от воспроизводства лучше, чем родиться на свет с неизлечимой болезнью, что делает жизнь невыносимой». (‘Procreative Justice: A Contractualist Account’, 415.)

Майкл Бэйлс, Morality and Population Policy (University of Alabama Press, 1980) 117.

Об этом стоит сказать больше. Аргумент о доведении до абсурда действует не только относительно максимина, но и относительно моей точки зрения о вреде появления на свет. Я более подробно разберу этот вопрос в начале седьмой части.

‘Procreative Justice: A Contractualist Account’, 420.

В любом случае, Ева пала вместе со Змеем.

Учитывая, что родителей не останавливают будущие страдания своих детей, не удивительно, что их не остановят страдания далеких от текущего момента последних людей. Если обнаружится, что страдания последнего поколения достаточно велики, последние из людей захотят, чтобы их родители и предки родили больше людей.

См. его ссылку на «плохой уровень», Reasons and Persons, 432–3.

Дерек Парфит, Reasons and Persons, с. 395.

Ibid. с. 396.

Дерек Парфит, Reasons and Persons. (emphasis added).

Ibid. (курсивом).

Дерек Парфит, Reasons and Persons. 400.

Ibid., 401.

Я взял слово «узкая» в скобки, т.к. я выше пояснил, что лишь узкая точка зрения может называться истинной, хотя я вижу возможным сформулировать широкую точку зрения, которая действительно будет касаться влияния на личность.

Я говорю «Негативный усредненный принцип», а не «негативный широкий усредненный принцип влияния на личность», т.к. мы уже увидели, что ярлык «влияния на личность» – обманчив, а определение «широкий» не обязательно.

Я говорю «Негативный суммарный принцип», а не «негативный широкий суммарный принцип влияния на личность», т.к. мы уже увидели, что ярлык «влияния на личность» – обманчив, а определение «широкий» не обязательно.

Как говорит Джеймс Ленман: «Второй закон термодинамики нас погубит, если не произойдет чуда, и до этого нас не убьет что-то другое. См. ‘On Becoming Extinct’, Pacific Philosophical Quarterly, 83 (2002) 254.

Вот шутка о старушке, которая посетила лекцию о будущем нашей вселенной. После лекции она подошла к профессору и спросила: «Извините, когда, вы говорите, наступит конец света?». Тот отвечает: «Примерно через четыре миллиарда лет». «Слава богу, мне показалось, вы сказали, через четыре миллиона».

Мартин Риз, Our Final Hour: A Scientist’s Warning (New York: Basic Books, 2003).

Джон Лесли, The End of the World: The Science and Ethics of Human Extinction (London: Routledge, 1996).

Стоит сказать, что людей волнует исчезновение человечества совсем иначе (если вообще волнует), чем исчезновение других видов. И многие люди, которых волнует исчезновение других видов, не переживают об убийстве отдельных особей этих видов (хотя это должно вызывать наибольшее опасение, т.к. оно напрямую ведет к истреблению). И даже если человека волнует исчезновение других видов, зачастую это волнение принимает эгоистичную форму: если исчезнет этот вид, мы будем жить в мире, потерявшем частичку первозданной фауны, и не сможем больше наслаждаться видом исчезнувшего животного. Иными словами, типичные опасения относительно исчезновения человечества не распространяются на возможность исчезновения других видов.