Симон Кэлуа - Идеализм в истории философии [Словарь, Т. 2. (Г,Д,Е,Ж)]

В действительности философия, равно как и другие формы интеллектуальной практики человека, служит лишь одной цели — делать легче жизнь человека, помогая ему преодолевать встающие на его пути препятствия. Философия, иными словами, должна быть практичной.

«Согласно позиции американского мыслителя, практический подход к философии, логике и методологии познания базируется как раз на той предпосылке, которую не принимает во внимание традиция философского умозрения. Эта предпосылка состоит в признании непосредственной зависимости всего хода и результатов познания, выраженных в форме логических понятий, от процесса практического воздействия людей на материальные и духовные объекты».

Именно здесь Дьюи берет на вооружение прагматистскую методологию философствования, несколько ее видоизменив.

Как и у других прагматистов, базовым понятием в философии Дьюи является понятие опыта. «Опыт “есть все”. Это — жизненный мир человека, многочисленные связи и взаимодействия, в которые он вовлечен.

Опыт есть то, что человек преднаходит, что создано эволюцией природы, насчитывающей миллионы лет, и что на бессознательном уровне задает диспозиции поведения; опыт — это наследие истории, культуры, цивилизации; опыт — это и результат индивидуальной жизненной практики, трансформирующей природный и социокультурный материал.

Короче, это — взаимодействие живого бытия с природным и социальным окружением; того, что создано природой и обществом, и того, что вносит в него индивид собственной деятельностью».

Эта концепция опыта показывает, как Дьюи пытался освободить философский дискурс от разного рода метафизических допущений — духа, материи, субстанции и т. д. Опыт у него нейтрален: понятия духа и материи суть только ментальные конструкты, или такие регионы бытия, которые выделяем в нем мы сами для того, чтобы сделать наши действия более успешными, самих же по себе «духа» и «материи», которые были бы укоренены в самом бытии, не существует.

Новация Дьюи в понимании этого концепта состоит в том, что он подчеркивает активность субъекта в формировании опыта. Дело в том, что опыт у Дьюи означает не только воздействие некоторого абстрактного объекта на столь же абстрактного (если не считать наличия интересов) субъекта.

Опыт понимается в значительной мере биологически — как адаптация к среде, а «процесс адаптации не является абсолютно пассивным; он не сводится к простому обтесыванию организма средой». И далее: «Организм сам действует на свое окружение в соответствии с собственной, простой или сложной, структурой. В свою очередь изменения, произведенные им в среде, сказываются на организме и его деятельности.

Живое создание подвергается влиянию, страдает от последствий своего собственного поведения. Эта тесная связь действия и страдания, или подверженности действию, и образует то, что мы называем опытом».

То есть опыт — это обмен воздействиями между организмом и средой, причем среда выступает здесь не только как совершенно пассивное начало, но и как, во первых, источник случайностей, непредвиденных событий, на которые организм (в случае с человеком — субъект) должен как-то реагировать, но никакой конкретный способ реагирования ему изначально не задан; а во-вторых, как своего рода «зеркало», причем, как правило, кривое, которое может отразить действия организма самым неожиданным образом. В обоих случаях среда вносит в бытие субъекта элемент случайности.

Отсюда вытекает важное следствие: если в раннем прагматизме (как и в классическом рационализме) границы субъекта и объекта полагались абсолютными и не подлежащими никаким изменениям, то у Дьюи они, напротив, подвижны, так что любой элемент нейтрального относительно оппозиции «духовное — материальное» опыта может в одних ситуациях считаться частью материального мира, а в других — частью собственной личности того индивида, который с этим миром взаимодействует.

Однако, если граница между субъектом и объектом определяется ситуативно, то не существует не только раз и навсегда данных объектов, которые не зависели бы от воли и интересов субъекта, не существует также и субъекта, который был бы постоянным и не зависел бы от ситуации. Иными словами, субъект ситуативен так же, как ситуативен и объективный мир. Вместе с тем субъект, при всей своей неустойчивости, активен; собственно, именно эта активность и конституирует субъективность как таковую, равно как и опыт.