Виктор Гидиринский - Русская идея как философско-исторический и религиозный феномен

Подобные идеи К. Ясперса – опосредованный выход в тему о национальной идее; последняя в принципе заключает в себе мотив противодействия силам экспансии против нации и соответственно личности.

Таким образом, нас привлекают некоторые идеи К. Ясперса, особенно связанные с понятиями борьбы, свободы, коммуникации.

И в заключение о главной идее К. Ясперса, которая не созвучна с проблематикой. К. Ясперс, как следует из его монографии «Смысл и назначение истории», пытается ответить на сакраментальный вопрос – существует ли духовная сила, способная объединить человечество, все народы мира, все культуры мира? Такую духовную силу, т. е. веру, утверждает К. Ясперс, не могла предложить ни одна мировая религия, сложившаяся в «осевом времени» [75] Предварительный ответ на этот вопрос дается Ясперсом в его «знаменитой» концепции «осевого времени». О ней мы упоминали выше. Здесь подчеркнну, что из системы мировых религий, заложивших человеческую историю в том ее «облике», который существует ныне, исключено христианство. Христианство в осевую линию человечества Ясперсом не включено. Оговорки К. Ясперса о связи науки и религии не меняют содержания и пафоса концепции «осевого времени», как не меняют их и неоднократные «щедрости» мыслителя в адрес христианства. .

К. Ясперс заключает, как мы подчеркивали выше, что общей для человечества верой может быть только «философская вера».

При всем почитании философии и уважении к ней замечу: философия неспособна объединить народы, не ставшие ее «понимателями». Философская вера, даже если таковая существует, – прерогатива носителей философского мышления (о знании не говорю) и в ее общементальной форме не работает на консолидацию народов.

Но даже если вообразить универсальную всеисторическую философскую веру, то представить ее консолидирующую роль просто невозможно. Философский менталитет, если принять эту фантастическую гипотезу, не способен объединить различные народы и культуры, ибо их ментальность, в том числе и философская, специфична. При всем общем характере философии не нужно забывать, что любой философский чудо-феномен детерминируется, как правило, объективными, но своеобразными природными и социальными условиями. И генеральный тезис К. Ясперса о том, что философская вера есть вера в истину, исходя из которой человек живет, вряд ли проясняет вопрос о духовной силе, объединяющей народы. Более подробные рассуждения на сей счет представлены в литературе [76] См., в частности: История философии: Запад – Россия – Восток. Кн. 4. С. 20–26. .

Итак, мы попытались привлечь внимание к нашей гипотезе о философско-историческом освещении проблемы национальной идеи в содержании ряда цивилизационных концепций XX столетия. Завершая главу и оценивая сказанное, предложу два итоговых вывода.

Первый вывод состоит в том, что в рассмотренных философско-исторических теориях заключена глубинная, быть может, относительно отдаленная предпосылка исследования проблемы национальной идеи.

Эта предпосылку видна в целенаправленном и самобытном воззрении Тойнби, Шпенглера, Ясперса на те духовные человеческие силы, вне которых и без которых всемирная история никогда бы не состоялась. В представленных выше концепциях находится философско-исторический базис возникновения и развития национальных идей. В границах динамичного, противоречивого, но неизбежного и великого мира цивилизаций не могут не возникнуть имманентно мотивированные взлеты народных масс, социальных групп и личностей, противодействующих или поддерживающих многообразные формы объективных прессингов. Цивилизационные концепции развития человечества не могут не заключать национальных идей в своем историческом содержании. Поэтому национальная идея – понятие не только локально-цивилизационное, но и всечеловеческое. Следовательно, обращение к русской национальной идее безотносительно к философско-историческому абрису некорректно.

Второй вывод можно представить как более близкое нам, относительно непосредственное основание для исследования проблемы национальной идеи. Такое основание может быть конкретизировано и реально выражено, если в содержании рассмотренных концепций акцентировать доминанту, наиболее подходящую для выявления природы национальной идеи.

Такого рода доминантой у А. Дж. Тойнби, на мой взгляд (при всех оговорках), является порыв масс в ходе развития цивилизации и, конечно же, ярко выраженный акцент на критерии дифференциации цивилизаций. Он (критерий) основной и заключен в религиозном уровне развития цивилизаций.