Юлиус Эвола - Восстаие против современного мира

В Древнем Египте фараона называли не просто «Гор», но «Гор сражающийся» ( Хор аха ) чтобы обозначить этот характер победы или славы солнечного начала в верховном владыке: который, к тому же, в Египте не только обладал божественным происхождением, но также «назначался» таковым, и это его звание периодически подтверждалось посредством обрядов, воспроизводящих победу солнечного бога Гора над Тифоном-Сетом, демоном низшего царства. [34] [34] A. Moret, Du caractère , cit., pp. 21, 98, 232. Одной из стадий данного обряда была «круговая» в смысле круга, описываемого солнцем на небе; и в качестве магически-ритуального вызывания победы Гора над Тифоном-Сетом на пути царя приносилось в жертву посвященное Тифону животное. Считалось, что эти обряды обладают властью вызывать «силу» и «жизнь», которые сверхъестественным образом «объемлют» царское существо. [35] [35] См. A. Moret, Du caractère , cit., pp. 255, иероглифическое выражение: «Я объял твое тело жизнью и силой, вода [жизни] позади тебя ради твоей жизни, ради твоего здоровья и силы» —восстание бога против царя при посвящении, pp. 108-109: «Ты идешь в храм [твоего] отца Амона-Ра, которому ты даешь вечность как царь двух земель и кого ты [обнимаешь] жизнью и силой». Но идеограммой уас («мощи») является скипетр в руках богов и фараонов, и та же идеограмма в наиболее древних текстах заменяется другим скипетром ломаной формы, в котором можно узнать зигзагообразный символ молнии. «Мощь» фараона, таким образом, предстает как проявление молниеносной небесной силы; и объединение знаков «жизнь-сила», ансхус , образует слово, которое также означает «огненное молоко», которым питаются бессмертные, и, в свою очередь, также связано с уреем —божественным пламенем, то живительным, то грозно разрушительным, змеиный символ которого украшает голову египетского фараона. В этой традиционной формулировке различные элементы таким образом совпадают в единой идее власти или неземного влияния( са ), которое является освящением и свидетельством солнечной побеждающей природы фараона и «перебрасывается» от одного фараона к другому ( сотnу ) тем самым обуславливая непрерывность и «золото» цепи божественного рода, законно поставленных на «царство». [36] [36] См. A. Moret, Du caractère , cit., pp. 42,43,45,48,293, 300. Довольно интересно отметить тот факт, что «слава» фигурирует и в христианстве в качестве божественного атрибута и что согласно мистическому богословию во «славе» свершается видение, дающее блаженство. Христианская иконография использует этот символ, изображая его в виде ореола вокруг головы, который явно воспроизводит значение египетского урея и короны, испускающей свет солнечной царственности в ирано-римской традиции.

Согласно дальневосточной традиции, царь, «сын неба» — тянь-цзы —то есть тот, кто родился не как обычный смертный, обладает «небесным мандатом», тянь-мин , [37] [37] См. H. Maspéro, La Chine antique , Paris, 1925, pp. 144-145. в чем также выражена идея реальной сверхъестественной силы. Эта «небесная» сила, согласно выражению Лао-цзы, «действует-не-действуя» ( вэй-увэй ), то есть производит нематериальное действие, осуществляемое благодаря простому присутствию. [38] [38] Дао дэ цзин , 37; ср. с 73, где даны свойства «победы без борьбы, повиновения без приказания, прихода без зова, действия без дела». Эта сила невидима как ветер, однако ее действие столь же необоримо, как действие природных стихий: силы обычных людей, говорит Конфуций, сгибаются под ней, как сгибается трава под ветром. [39] [39] Лунь юй , ХII, 18, 19. О том, как действует «добродетель» властителя, см. также Чокун юн, ХХХIII, 6, где сказано, что тайные действия «неба» в высшей степени нематериальны —«не имеют ни звука, ни запаха»; они такие тонкие, как «самое легкое перышко». По поводу «действовать-не-действуя» в одном из текстов можно прочесть следующее: «Люди совершенные по широте и глубине своей добродетели подобны земле; по её высоте и блеску подобны небу; по своей протяженности и длительности подобны безграничному времени и пространству. Тот, кто пребывает в этом духовном совершенстве, не выставляет себя напоказ, но, однако, подобно земле раскрывает себя в своих благодеяниях; он не движется, но, однако, подобно небу, осуществляет различные превращения; не действует, но, однако, подобно времени и пространству, приводит свои труды к совершенному завершению». Но лишь такой человек «достоин владеть высшей властью и повелевать людьми» [40] [40] Чокун юн , XXVI, 5-6, XXXI, 1. .