Василий Гудин - Так бы сказал Заратустра

«Смерть у богов всегда лишь предрассудок. Бог должен быть вечным: у кого так много времени, может повременить». – Много времени только у Вечности, а Богу и человеку его всегда не хватает. Бог творит человека, человек творит Бога. Не значит ли это, что Бог погибнет вместе с человечеством и воскреснет с ним вместе? Истинная гибель – не предрассудок. Но погибает ли истинно то, что вновь воскресает? Не значит ли это, что и Бог с человечеством вместе попал в колесо бытия и вместе им из него выбираться?

«Самой справедливостью является тот закон времени, что оно должно пожирать своих детей», – так проповедовало безумие». – Так проповедует безумие времени. Время жует и пережевывает человека, заглатывает, отрыгает и снова жует – и этот процесс пищеварения я назвал высокопарно «кругами вечного возвращения». Чтобы не быть человеку отрыжкой времени, человек должен время освободить из заколдованного круга, чудовище, пожирающее своих детей, обратить в великого волшебника, для которого «все возможно».

В пучину страха и сомнений стал погружаться мой третий кит. Движущую силу жизни открыл я когда-то – не любовь, не счастье, не размножение, эта сила есть Воля к власти, ставшая законом всего существующего.

«Властолюбие: поднимается оно к чистым, одиноким, вверх к самодавлеющим вершинам, пылая, как любовь. Властолюбие: высокое жадно стремится к власти, чтобы одинокая вершина уединялась не навеки, чтобы гора спустилась к долине и ветры вершины к низинам». – Но гораздо чаще мой дух с высоты наблюдал, как горные лавины накрывают низины, как не высокое нисходило к низинам, а низкое, лживое, подлое заползало на вершину власти. Разглядеть романтизм в Воле к власти! – былое увлечение героическим прошлым. Где же мой Сверхчеловек и где его власть? В современном мире «под личиной воли к морали скрывается воля к власти»: «нет никаких моральных феноменов, а только моральное истолкование феноменов». Фашиствующий демократ, Сверхдержава, силами лжи и оружия насаждает «мораль» демократии. «Нет никаких моральных феноменов, а только моральное истолкование феноменов», – Воля к власти выдает себя за волю к морали.

«Всякое существо само есть воля к власти, оно ощущает нужду в противоположностях, в сопротивлении». Мир так устроен, что одна противоположность реализует, осуществляет себя, проявляется в свет, можно сказать, существует, только в борьбе, в противопоставлении с другой противоположностью – «единство и борьба противоположностей». Всякое существо в гораздо большей степени ощущает нужду в любви и понимании. К власти стремится существо скорее непонятое, неполноценное, несамодостаточное.

«Вся движущая сила есть воля к власти, кроме нее, нет никакой физической, динамической или психической силы». Все силы – производные воли к власти. «Химический закон – абсолютное установление отношений власти: более сильное становится господином более слабого». – Я углубил закон Воли к власти до химических элементов, я углубил борьбу и раздор до микрочастиц. «За причиной и действием» стоит движущая сила воли к власти, изменение – вмешательство одной власти в сферу другой власти». Никакие не естественные законы сковали природу «причиной и действием», а «движущая сила воли к власти» образовала определенное соотношение сил, борющихся за власть элементов. Если в мире одержит победу одна его составляющая, то чем будет держаться мир в отсутствие воли к власти? «Рвется к власти воля к концу». Воля к власти и есть та самая воля к концу, которая рвется к власти. Абсолютная власть одной из сторон – конец Воли к власти и воли к концу.

«Сильнейшая воля к жизни находит свое выражение не в жалкой борьбе за существование, но в воле к битве, к власти и превосходству!». Завороженный своим учением о воле к власти, я в своем от рождения сострадательном сердце пытался поместить презрение к людям – слабым, лишним, убогим. «Те из живущих на земле, имена которых не вписаны в книгу жизни от начала мира». Я был не лучше того преступника, «недоросшего» до своего деяния: совершив духовное преступление, я не смог превзойти самого себя. Будто сама Воля к власти, захватив мое сознание, диктовала миру свое учение. Она вещала себя исключительным людям, до народа ей не было дела. Я думал очистить землю от слабого, хилого, порочного, грязного, но «исключительные» люди, дорвавшись до власти, опускались нравственно ниже черни. Я разводил духовную грязь, а думал, что очищаю землю.