Хаймо Хофмайстер - Что значит мыслить философски [Поиск фундамента всего знания и всего сущего]

На немецкий язык слово conscientia переводится как совесть, в противоположность этому понятие synteresis остается неизменным.

Thomas von Aquin. De veritate. q. 16a. 2 ad 1.

Stein Е. Kommentar: Thomas von Aquin. De veritate. q. 16a. 3. S. 73.

Thomas von Aquin. De veritate. q. 17 a. 2c.

Ibid. q. 16a. 3 ad 2.

Ibid. q. 17а. 2с.

Ibid. q. 17 а. 2 ad 8.

Ibid. q. 17 а. 4c.

Ibid.

Ibid.

Кант И. Метафизика нравов // Кант И. Критика практического разума. СПб., 1995. С. 431.

Там же. С. 431.

Thomas von Aquin. De veritate. q. 17 a.3.

Кант И. О педагогике // Кант И. Трактаты и письма. М., 1980. С. 499.

Кант И. Основы метафизики нравственности // Кант И. Критика практического Разума. СПб., 1995.

Кант И. Основы метафизики нравственности. С. 60.

Там же. С. 61.

Если под этикой убеждения подразумевать ту этику, которая не обращает внимания на результат деятельности, то все это будет не по адресу кантовской этики, хотя, как правильно подчеркивает Макс Шелер (Scheler Μ. Der Formalismus in der Ethik und materiale Wertethik. Bern; München, 1966), некоторые выражения Канта неизбежно сближают его с нею. В конечном счете Канту следует приписать различение между ценностной этикой и этикой убеждения в веберовском смысле (под ней Макс Вебер понимал в первую очередь христианскую этику) и этикой ответственности, выступающей в качестве альтернативы им обеим (Weber Μ. Gesammelte politische Schriften. Tübingen, 1971). Кантовское определение совести стремится опереться на разновидность нравственной ориентации, не считая целью консенсус общих принципов поведения. Сама совесть, категорический императив как императив свободы, является для него тем принципом, который должен лежать в основании поиска совместной цели коммуникативного действия. В русле этого Вольфганг Хубер пишет, что «… уже не только собственная свобода совести, но и свобода совести другого является исходным пунктом этической рефлексии», и Формулирует целиком и полностью в кантовском смысле основные черты этики ответственности: «Только когда свобода совести другого воспринимается как собственная, только когда личная ответственность, которую распространяют на самих себя признается также и за другими, тогда вступают на путь социальной этики, которая заслуживает названия „этики ответственности"» (Huber W. Konflikt und Konsens — Studien zur Ethik der Verantwortung. München, 1990. S. 150f.).

Heintel E. Was kann ich wissen? Was soll ich tun? Was darf ich hoffen? S. 38.

Кант И. Основы метафизики нравственности. С. 83.

Так называемое золотое правило «Не делай другим того, чего не хочешь, чтобы причиняли тебе» — это чисто гипотетический императив. Он не дает необходимого и достаточного критерия деятельности, так как сориентирован лишь на индивидуальное, а не на всеобщее благополучие. Чего в нем недостает, так это рефлексии основания нравственной обязательности. То, чего я не хочу, чтобы причинили мне, есть все что угодно и где у меня не возникает возражения против определенного поведения, там я легитимирован этим правилом вести себя по отношению к другим именно так. И если такой возможности нет, то нужно исходить из того, что золотое правило предполагает значимость моральных норм. Это, к примеру, присутствует в известной формулировке Евангелия от Матфея 7,12: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними». Здесь золотое правило отягощено предостережениями и предписаниями Нагорной проповеди. Об истории возникновения золотого правила смотри: Dihle А. Die Goldene Regel. Eine Einführung in die Geschichte der antiken und frühchristlichen Vulgärethik. Studienhefte zur Altertumswissenschaft. Heft 7 Göttingen, 1962.

Кант И. Основы метафизики нравственности. С. 83.

Там же. С. 79.

Там же. С. 76.

Там же. С. 66.

Там же.

В русле этого различия между требованием ответственности индивидуума по отношению к другим индивидуумам и индивидуума как части сообщества относительно других индивидуумов и проходит граница между индивидуальной и социальной этикой. Подробнее смотри об этом 5-й раздел данной главы.

Кант И. Метафизика нравов. С. 494.

Там же. С. 426.

Там же. С. 499.

Если согласиться с этим выводом, то трудно последовать за А. Маккинтайром, утверждающим, что «понятия добродетели для моральной философии [здесь подразумевается Кант] стали такими же рядовыми, как и для морали общества, в котором он живет» (Maclntyre А. Verlust der Tugend. Darmstadt, 1988. S. 314.) Без сомнения, для Канта мораль связана со следованием правилам, но не подразумевают ли правила именно те добродетели, которые требует Маккинтайр? Бесспорно может быть принято только то, что добродетели в аристотелевском смысле уже больше не могли выдаваться за что ни на есть обязательный способ поведения.