Жак Лакан - Инстанция буквы в бессознательном (сборник)

Опираясь исключительно на развитие организма, типология игнорирует структуру, в которую укладывается субъект, соответственно в фантазме, во влечении и в сублимации — структуру, теорию которой я в настоящее время вырабатываю (примечание 1966 г.).

Знак ≡ означает здесь конгруэнтность.

Знак S означает в данном контексте тот термин, который npoизводит означающий эффект (или значение); в метонимии он является латентным, а в метафоре выступает открыто.

Совершенно по-другому обстоит дело, если, задавая, к примеру вопрос: «Почему философы?», я выдаю себя за более простодушного, чем я есть на самом деле, ибо задаю я при этом не просто вопрос, который философы испокон века задавали себе сами, а вопрос, в котором они, пожалуй, более всего заинтересованы.

Два следующих параграфа были для большей ясности изложен написаны заново (примечание 1968 г.)

Fetischismus, Gesammelte Werke, XIV, S. 311.

La lettre, l'être et l'autre.

Один из моих коллег дошел до этой мысли, задав себе вопрос, является ли id (Es) позднего Фрейда «дурным эго» (видите, с кем мне приходилось работать! 1966).

Обратите, однако, внимание на тон, в котором говорили в то время о «бесовских проделках» бессознательного; так, книга Зильберера вышла под названием Der Zufall und die Koboldstreiche desUnbewussten («Случай и бесовские проделки бессознательного»), которое среди нынешних менеджеров человеческих душ звучит совершенным анахронизмом.

Последнее, что в этом смысле попалось мне на глаза, были слова Франсуа Мориака в Figaro Littéraire, где он приносит извинения в том, что отказывается «поведать нам о своей жизни». Если никто уже не способен совершить это с таким же легким сердцем, как прежде, то дело здесь, по мнению писателя, в том, что уже полвека минуло с тех пор, как путем этим прошел, как бы мы к нему ни относились, Фрейд. И, помусолив немного затасканную идейку, будто результатом стало наше порабощение «истории собственного тела», Мориак возвращается к той истине, на которую писательская совесть не могла в конце концов не открыть ему глаза: попытавшись написать свою историю до конца, мы неизбежно обнажили бы и потаенные глубины душ своих ближних.

Роман Якобсон заимствует этот термин у Есперсена для обозначения тех слов кода, которые приобретают смысл лишь в координатах (атрибуция, датировка, место) самого сообщения. В классификации Пирса они называются символами-указателями. Ярким их примером являются личные местоимения — трудности их усвоения и их функциональная неполнота прекрасно иллюстрируют проблематику, порождаемую в субъекте означающими этого типа ( Roman Jakobson. Shifters, verbal categories, and the Russian verb — Russian language project, Department of Slavic languages and literatures, Harvard University, 1957.)

Ср. семинар 8 февраля 1956 г., где мы детально рассмотрели пример «нормальной» вокализации словосочетания la paix du soir.

Denkwiirdigkeiten eines Nervenkranken, von Dr. jur. Daniel-Paul Schreber, Senatsprasident beim kgl. Oberlandsgericht Dresden, Oswald Mutze in Leipzig, 1903. Для использования внутри группы нами был подготовлен французский перевод этой книги.

Подобное мнение высказано переводчиком «Мемуаров» на английский язык на странице 25 предисловия к переводу, опубликованному в год нашего семинара (см. Memoirs of туnervous illness, translated by Ida Macalpine and Richard Hunter- W. M Dowson and sons, London). Она же пишет на стр. 6-10 и о судьбе книги.

Речь идет о нашей докторской диссертации по медицине на тему «О параноидальном психозе в его отношении к личности», о которой наш учитель Нойер в личном письме к нам отозвался очень удачно, написав: «Одна ласточка погоды не делает» и прибавив, по поводу моей библиографии: «Если вы все это прочли, мне вас жаль!» Увы, я и вправду все это прочел!

Скобки, содержащие заглавную букву с цифрами арабскими и затем римскими будут использоваться здесь для отсылок к соответствующим страницам и главам оригинального текста Denkwurdigkeiten, пагинация которого воспроизведена, к счастью, и на полях английского издания.

Отметим, что воздавая должное Шреберу, мы лишь следуем самому Фрейду, не стыдившемуся признать, что в бреде Шребера содержится предвосхищение теории либидо (SW, VIII, р. 315).

Кто слишком много хочет доказать, легко впадает в заблуждение. Так, г-жа Макальпин, которой пришла в голову замечательная идея обратить внимание на слишком уж убедительный, по замечанию самого пациента (S. 39-IV), характер внушения, которым профессор Флешиг (он, судя по всему, был в это время спокойнее обычного) пытался воодушевить Шребера в отношении предложенного ему курса лечения сном, долго интерпретирует темы продолжения рода, которые она в этом дискурсе находит (см. Memoirs, раздел Discussion, с. 396, строки 12 и 21), опираясь при этом, во-первых, на употребление глагола to deliver для обозначения ожидаемого воздействия лечения на болезненные симптомы и, во-вторых, на употребление по отношению к сну, о котором идет речь, прилагательного prolific, которым она, несколько форсируя значение, передает немецкое ausgiebig.