Сергей Трубецкой: Сочинения

Ср. Основы этики Герберта Спенсера, который также признает в этих процессах первые проявления альтруизма.

Великий отец новой философии впал и здесь в ту же ошибку, что в своей критике теоретического разума: признав универсальность нравственного закона, доказав, что им обусловливается a priori нравственное сознание человека, он признал его субъективным и провозгласил автономию человеческой воли, что вовлекло его в многочисленные противоречия относительно самого существа этой воли.

Кант утверждает, что человек действует свободно, когда определяется практическим разумом, т. е. сознанием нравственного «императива». Но три формы императива Канта («действуй так, чтобы внутренние правило твоего действия могло стать принципом вселенского законодательства»; «действуй так, чтобы ты сам и твой ближний был в твоем действии не средством, но целью самой по себе »; и «действуй так, как если бы ты был главою в царствии целей»), — эти три формы категорического императива совпадают с тремя верховными идеями — вселенной, души. Бога как главы духовного мира. Практический разум есть, след., способность идеального самоопределения или способность действовать сообразно вселенскому идеалу.

«Трансцендентальные условия» суть, по Канту, общие условия познания, обусловливающие априори самую его возможность.

Онтология — наука о сущем — в буквальной передаче «бытословие» (от греч. он (онтос) — сущее и логос слово). В этом общем предварительном рассуждении мы, понятно, еще не даем никакого определения этого «сущего» и, следовательно, оставляем совершенно открытым вопрос, существует ли нечто «сущее», абсолютно внешнее нашему сознанию или мысли.

Ср. Фалькенберг, Ист. Нов. Филос. в русск. перев. под ред. проф. Введенского. СПб., 1894 г., где это учение Канта излагается следующим образом: «Вещи и события этого мира явлений существуют как до, так и после моего восприятия; они суть нечто отличное от моего субъективного и мгновенного представления о них. Пространство и время, в которых они происходят, даются им не индивидуальным восприятием, а сверхиндивидуальным, «трансцендентальным сознанием» …Действительность по своей форме зависит от этого «трансцендентального субъекта», и постольку она есть нечто объективное, т. е. она есть всеобщее и необходимее явление для всех подобных нам существ; «законы, которые разум (не единичного человека!) предписывает природе, имеют значение для явлений, потому что они имеют значение для всякого человека» (310). Если я привожу здесь эти положения, так это только потому, что у пас многие недостаточно обращают внимание на существенную особенность Канта — на отличие его трансцендентального идеализма от простого иллюзионизма.

Не делая никаких метафизических предположений о природе этой чувственности. Кант во всяком случае признает ее свойством всех конечных чувствующих существ.

Ср. подробно в моей книге «Метафизика в древней Греции» в гл. о Зеноне.

См. превосходное сочинение проф. Кэрда о Гегеле[10], заключающее в себе замечательно ясное изложение основной идеи его философии, в частности его «Логики». Изд. Моск. Психол. Общества

Was vernunftig ist, das ist wirklich; und was wirklich ist, das ist vernunftig (Rechtsphilos., Vorrede)[12].

Собственная психология логического идеализма по необходимости является столь же произвольной и фантастической, как и его натурфилософия. Сравни Exner, Die Psychologie d. Hegelschen Schule.

Хотя я и признаю вообще, что подобные категории получаются посредством формально-логического анализа наших суждений, я не думаю, в частности, защищать здесь ту или другую определенную систему формальной логики.

Так, например, только благодаря такому неизбежному отношению мысли, которым обусловливается ее логичность, мы можем понять противоречие, заключающееся в отвлеченном понятии бытия: такое «бытие» есть «небытие», потому что оно не есть бытие чего-либо сущего. Мысль об этом конкретном сущем ни на минуту не покидает философа. Чтобы вводить ее в свою отвлеченную диалектику, Гегель естественно должен был прибегать к софистической подтасовке, как это блистательно раскрыл Тренделенбург в своих «Логических исследованиях» [18]. Один из таких обычных нелогичных приемов Гегелевой диалектики состоит в смешении логического отрицания с реальным противоположением. Ср. Trendelenburg, Logische Untersuchungen, I, стр. 42 и сл.