Ханна Арендт - Истоки тоталитаризма

Например, такая попытка разграничить ответственность и противостоять "анархии власти" была предпринята Хансом Франком в работе "Recht und Verwaltung" (1939), а также в обращении "Technik des Staates" (1941). По его мнению, "правовые гарантии" не являются "прерогативой либеральных систем правительства" и администрация должна по-прежнему подчиняться законам рейха, которые вдохновляются и направляются программой партии национал-социалистов. Гитлер, стремясь любой ценой предотвратить подобный новый правовой порядок, никогда не признавал программу нацистской партии. О членах партии, выступавших с соответствующими предложениями, он имел обыкновение говорить с презрением, характеризуя их как "вечно привязанных к прошлому", как людей, "которые не способны перепрыгнуть через собственную тень" ( Kersten F. Totenkopf und Treue. Hamburg).

32 Gaue… не совпадают с административными или военными регионами, ни даже с 21 подразделением СА, ни с 10 регионами СС, ни с 23 зонами Гитлерюгенда…Такие расхождения тем более заметны, что лишены оснований" ( Roberts S. H. Op. cit. Р. 98).

См.: Nuremberg documents, PS 3063 // Centre de Documentation Juive (Paris). Этот документ представляет собой отчет Верховного партийного суда о "событиях и делах партийного суда, касающихся антисемитских демонстраций 9 ноября 1938 г.". На основании исследований, проведенных полицией и канцелярией Генерального прокурора, Верховный суд пришел к заключению, что "словесные инструкции Reichspropagandaleiter должны пониматься всеми партийными лидерами в том смысле, что для посторонних партия не хотела казаться инициатором демонстрации, однако в действительности должна была организовать и провести ее…Еще одно исследование командных эшелонов показало… что активный национал-социалист, закаленный в борьбе еще до прихода к власти [Kampfzeit], считает само собой разумеющимся, что относительно акций, явным организатором которых партия выступать не хочет, не отдается полностью ясных и детальных распоряжений. Поэтому он привык понимать, что приказ может означать нечто большее, чем его словесная оболочка, точно так же как для отдающего приказ стало почти рутиной, диктуемой интересами партии… не говорить всего и только намекать на цели своего приказа… Так… приказы, например, что не еврей Грюншпан, но все еврейство должно отвечать за смерть товарища по партии фон Рата… пистолеты должны быть наготове… каждый член СА должен знать свои обязанности — понимались рядом лидеров более низкого ранга в том смысле, что теперь за кровь товарища по партии фон Рата должна пролиться еврейская кровь." Особенно примечателен конец доклада, где Верховный партийный суд совершенно открыто говорит об исключениях в отношении этих методов: "Другой вопрос — когда в интересах дисциплины приказ, преднамеренно туманный и отданный в надежде на то, что его исполнитель поймет намерение приказывающего и будет действовать соответственно, не должен предаваться забвению". Ведь были же личности, которые, по словам Гитлера, были "не способны перепрыгнуть через собственную тень" и настаивали на законодательных мерах, поскольку не понимали, что не приказ, а воля фюрера является наивысшим законом. Здесь особенно ясна разница между стилем мышления партийной элиты и партийных масс.

Вест говорит об этом так: "Поскольку полиция исполняла волю руководства, она действовала в рамках закона; если же воля руководства нарушалась, то не полиция, но некий отдельный член полиции совершал насильственное действие" ( Best W. Op. cit.).

См. примечание 31.

В 1933 г. после пожара рейхстага "лидеры СА обладали большей властью, чем Gauleiter. Они отказывались также подчиняться Герингу". См. данное под присягой показание Рудольфа Дильса; Дильс был шефом политической полиции, подчиняющейся Герингу (Nazi conspiracy. Vol. 5. P. 224).

СА явно не смирилась с утратой положения и власти в нацистской иерархии и отчаянно пыталась сохранить лицо. В их журналах — "Der SA-Mann", "Das Archiv", etc. — можно найти много открытых и завуалированных свидетельств этого бессильного соперничества с СС. Еще интереснее то, что даже в 1936 г., когда СА уже потеряла власть, Гитлер будет уверять штурмовиков в одной из речей: "Всем, что вы есть, вы обязаны мне; и всем, что я есть, я обязан только вам" (см.: Bayer Е. Die SA. В., 1938. Цит. по: Nazi conspiracy. Vol. 4. P. 782).

Ср. речь, произнесенную Розенбергом в июне 1941 г.: "Я уверен, что наша политическая задача будет состоять в… организации этих народов в определенного рода политические тела… и в использовании их в качестве заграждения от Москвы" — с "Недатированным меморандумом для администрации оккупированных восточных территорий": "С распадом СССР после его разгрома на восточных территориях не остается ни одного политического образования и, следовательно… их население не будет иметь никакого гражданства" (см.: Trial of the major war criminals. Nuremberg, 1947. Vol. 26. P. 616, 604 соответственно).