Эман Фридман: Приматы

Если внимательно приглядеться к истории приматологии, можно обнаружить на протяжении нескольких столетий, включая XX в., недоуменные высказывания разных авторов по поводу какой-то странной недостаточности знаний о приматах. В 1760 г. петербургский ученик Карла Линнея Христиан Гоппиус в своей диссертации с удивлением спрашивал, как случилось, что человек, жаждущий познаний, оставил высших обезьян к тому времени неизученными и (проявил так мало благоразумия, чтоб изучать Troglodytes, который наиболее близок к нему самому». Гоппиус не представлял себе четко, о каком антропоиде ведет речь — это мог быть шимпанзе, орангутан, а то и фантастическое существо, о котором слагались легенды. Но цитата взята из научного труда, подготовленного и защищенного у самого Карла Линнея в просвещеннейшем XVIII в.! (Читатель далее увидит, что в известной мере Гоппиус сам же отвечает в приведенной фразе на свой вопрос.)

Спустя 13 лет еще один автор, весьма именитый, — Джон Бённет (известный также под именем лорда Монбоддо) поместил в своей книге письмо побывавшего в Африке европейца, где рассказывается о неизвестной в науке человекообразной обезьяне. Через 150 лет классик современной приматологии Роберт Йеркс в связи с этим писал: «Трудно понять, почему это письмо, будучи опубликованным в такой важной книге, как книга лорда Монбоддо, пе побудило натуралистов и искателей приключений к решительному изучению большой обезьяны» [1] Yerkes R. M. Yerkes A. W. The great apes. New Hawen: Yale Univ, Press, p. 31. . Р. Йеркс, начиная с 1915 г., не раз отмечал в публикациях неоправданную бедность знаний о приматах.

Крупный американский физиолог XX в. Джон Фултон, много сделавший для развития исследований на обезьянах, в 1941 г. поражался малочисленности научных публикаций о ближайших родственниках человека — по сравнению с данными о рыбах, птицах и бактериях. Уже в наше время директор Орегонского центра приматов в США профессор Вильям Монтанья сетовал, что при наличии приматов ученые должны довольствоваться информацией по анатомии, физиологии, биохимии, фармакологии и психологии, полученной в большинстве случаев при изучении грызунов, кошек и собак. Правда, сказано им это в 1968 г. В 1979 г. положение решительно изменилось.

В VI в. до н. э. сенат Карфагенской республики снаряжал морские экспедиции для обследования новых земель. В 537–525 гг. [2] По другим источникам, это происходило приблизительно в 470 г. до н. э. до н. э. одна из таких экспедиций под командованием флотоводца Ганнона находилась в заливе Южный Рог, именуемом в наше время Шерборо (район Гвинейского залива). При подходе эскадры к одному из островов мореходы увидели человекообразных существ, покрытых шерстью. «Горилла, горилла!» — закричали проводники из числа местных жителей, указывая на разбегающихся загадочных «людей». Трудно представить себе, что в течение последующих 25 веков наука ничего не знала о существовании одной из самых близких к человеку обезьян, которую, по-видимому, обнаружили карфагеняне. Настоящая горилла была вновь открыта уже в 1847 г. Свое родовое (и видовое) название она получила в честь знаменитой экспедиции Ганнона.

В среде специалистов общепринято мнение о запоздалом развитии приматологии как науки. Один из самых крупных знатоков приматов, в прошлом директор Цюрихского института антропологии профессор Адольф Шульц отмечал, что приматология является «еще очень молодой наукой», а старейшина советских приматологов Михаил Федорович Нестурх датирует время оформления приматологии как научной дисциплины второй половиной пятидесятых годов XX в. Речь идет о науке, изучающей животных, с которыми человек контактировал еще на заре своего собственного становления! Что же мешало нормальному развитию сведений об обезьянах? Почему становление приматологии так затянулось?

Прежде чем обратиться непосредственно к истории приматологии, есть смысл бегло посмотреть, каковы этапы истории науки вообще, в частности истории биологии, частью которой является приматология. Советские ученые делят историю биологии на следующие периоды:

1) первоначальные представления о живой природе и первые попытки научных обобщений (от самых древних времен до конца XIV в.);