Патрик Уайт - Фосс

– Чрезвычайно милый, – согласилась Лора.

– Даже Том полагает – я сама у него спросила, – что мистер Пэлфримен весьма хорош. Разве только телосложение у него хрупкое. И все же слабость здоровья может сделать человека чутким и внимательным.

Лора развеселилась.

– Так считает Том?

– Нет! Маменька… – Белла вспыхнула.

– Похоже, бедный мистер Пэлфримен стал предметом нешуточного обсуждения.

– Дорогая моя Лора, я буду так счастлива! – Белла погладила кузину по руке.

Лору раздражало, что Белла заставляет своих близких есть сладости, которых сама еще не попробовала. Девушка рассмеялась, освободила руку, взяла карандаш и одним длинным росчерком провела по бумаге, едва ее не порвав.

– Ты испортила свой набросок! – вскричала Белла.

– Да, – кивнула Лора. – Он вышел неудачным.

Она нарочито небрежно смяла рисунок, словно подзадоривая любимую кузину.

Тем летом сверкающий зеленый смех Лоры буквально витал в воздухе. Дни стояли теплые и ничуть не душные, полные запаха гвоздики с резкими нотками рваных листьев эвкалипта и одуряющего аромата роз, накатывающего страстными порывами. Упоительные дни. Ликующая зелень обвила окна, столбики балконов и даже ручки на воротах.

Что именно стало причиной ликования, никто не знал, но все чувствовали: что-то происходит. Домочадцы смотрели на Лору, пытаясь угадать, в чем дело, она же расхаживала по саду среди зарослей прохладных цветов или неожиданно появлялась в дверных проемах, шурша юбками, или под шпалерами, в расцвеченном пятнами света сумраке, или у окон, которые открывала резким движением рук, взлетавших вверх вместе с подъемной рамой и игравших зеленым отливом на фоне сочных плетей плюща с глянцевыми листьями. Губы ее изгибались не столько от улыбки, сколько от удивления.

Той весной Лора и сама не до конца понимала, что именно происходит, зато чувствовала небывалую полноту жизни и замечала, как плоть роз обретает неповторимую индивидуальность, когда срезала длинные остроконечные бутоны или тяжелые распустившиеся цветы, которые осыпятся уже к вечеру.

– Эти долго не простоят, мисс, – попробовала как-то возразить Роуз Поршен, носившая за молодой хозяйкой корзину.

– Да, – ответила Лора. – Я знаю.

Женщина возмущенно поцыкала:

– Лепестки рассыплются по всем столам и коврам! Будет жуткий беспорядок.

Девушку розы буквально завораживали, и она продолжала срезать распустившиеся цветы, в которых деловито сновали пчелы. Лора склонилась над кустом, и лицо ее розовело до тех пор, пока ей не пришлось прикрыть глаза, ослепленные всем этим великолепием. И тогда она попалась. Черные одеревеневшие побеги держали крепко. Как бы она ни дергалась, как бы ни трясла старый куст, тот не отпускал. Девушка невесело рассмеялась, рассердившись на свою беспомощность, и позвала:

– Помоги мне, Роуз! Где же ты? Сделай что-нибудь!

Женщина поставила корзину на землю и легко высвободила свою хозяйку. Девушка смеялась, но лицо ее заливала краска, потому что она здорово рассердилась.

– Посмотри, я не поранилась? – попросила она.

– Вроде бы нет, – ответила Роуз, – но полагаю, что да.

Переведя дыхание, женщина подняла корзину. Возиться с цветами не входило в ее обязанности, и все же ей было приятно этим заниматься, ведь с тех пор, как она потяжелела, люди в доме принялись над нею подшучивать.

Впрочем, появившаяся на балконе миссис Боннер не думала веселиться и смотрела вниз с хмурым видом. Роуз не выходила у нее из головы.

Однажды миссис Боннер подошла к племяннице, когда та разучивала новую мелодию, села рядом и сказала:

«В самом деле, Лора, пора уже придумать, как нам быть с Роуз. Насколько я знаю, некая миссис Лодердэйл держит заведение специально для женщин в подобном состоянии и для их несчастных деток… Точно не знаю, надо посоветоваться с миссис Прингл и подумать».

Тетушка Эмми пристально вгляделась в лицо племянницы, словно та была деревом, в дупле которого что-то скрывалось, а вовсе не девушкой, занятой разучиванием арпеджио.

«Да, тетя. Конечно», – ответила Лора, с трудом справляясь с этюдом.

Лора такая эгоистка, вздохнула про себя миссис Боннер.

«Никто-то мне не помогает…» – пробормотала она.

И миссис Боннер удалилась.

Теперь тетушка стояла на балконе и вроде бы вдевала ленточку в чистый чепец, но смотрела при этом на Роуз.

Роуз обернулась, увидела хозяйку и все поняла – она понимала многое…

– Там миссис Боннер. Наверно, ей от меня что-нибудь нужно.