Патрик Уайт - Фосс

В полном молчании двое сидели и слушали, как потрескивают стены чайной беседки.

– Интересно, что сказал бы на это Джеки… – проговорила Лора Тревельян.

Она не спрашивала, интонация ее была скорее утвердительной.

– Знаете, вот тут-то я и потерпел неудачу, – признался полковник. – Я должен вернуться! Вы меня убедили, мисс Тревельян. Благодарю!

– О нет! – воскликнула она. – Не нужно возвращаться! Они мертвы. Оставьте их в покое. Мы и так достаточно настрадались, все мы…

– Кто-нибудь из них мог выжить. Джеки ведь удалось. К тому же не следует забывать про мятежников. Каким бы предосудительным ни было их поведение, мы не можем бросить этих чертяк несчастных!

Мисс Тревельян прикусила губу.

– Фосс и сам мог быть чертом, – вспомнила она, – если бы в то же время не напоминал самого несчастного в мире человека.

Как грустно, подумал полковник, что теперь ее гордость обратилась уродливым состраданием. Среди мужчин подобный интерес к женщинам встречается чрезвычайно редко. В подавляющем большинстве женщины вызывали у полковника именно интерес, не считая случая с его супругой, любовь к которой представляла собой дань условностям с примесью заботливого уважения.

Он не мог и дальше смотреть на школьную учительницу, ожидая, пока она опять скроется в своей раковине, да и слова утешения тут были бы неуместны, поэтому он лишь сказал:

– Простите. Пожалуй, мне лучше уйти.

Однако она отклонила его предложение, заметив:

– Желание прятаться по углам следует подавлять.

Мисс Тревельян поднялась и разгладила свое подходящее случаю серое платье.

Пока они шли по саду к другим гостям, она продолжала дрожать, и ожидавшая их возвращения миссис де Курси вышла им навстречу с встревоженным лицом.

– Могу ли я для вас хоть что-нибудь сделать? – спросила она с сочувствием, внимательно разглядывая ее лицо в поисках разгадки.

– Нет, ничего не нужно, – ответила Лора с благодарностью.

Разве можно быть неблагодарной к столь красивой и благодетельной женщине, как миссис де Курси?

Оставаться на приеме и дальше не имело смысла. Роскошные столы опустели, вспотевшая и перепачкавшаяся сладостями малютка Мэри Хебден носилась туда-сюда между гостями и стала для них досадной помехой.

Одному старому джентльмену, который развлекал ее, завязывая носовой платок разными хитроумными способами, девочка прокричала прямо в лицо:

– Если захочу, собью тебя с ног! Я – сильнее!

Поэтому воспитательница поспешила ее увести. Уходя, мисс Тревельян поблагодарила миссис де Курси за гостеприимство и предусмотрительно уклонилась от прощания с полковником Хебденом.

– Вам понравился мой дядя? – спросила Мэри, едва села в экипаж.

– Да, – ответила мисс Тревельян. – Он был в высшей степени мил. И добр.

Мэри Хебден вздохнула, скучая по всем своим знакомым мужчинам, или же она просто объелась. Спутницы прижались друг к другу в духоте экипажа, пропахшего овсом и мякиной, как и все наемные кареты.

– И каковы же твои планы? – спросила миссис де Курси у полковника Хебдена, сидя под плакучим вязом.

– Завтра я возвращаюсь в Батерст, – с готовностью ответил полковник.

– Приятно слышать, что Амелия с детьми смогут насладиться твоим вниманием, – сказала миссис де Курси.

– Скоро снова отправлюсь в Брисбен и Джилдру. Я понял, что не выполнил своих обязательств в тех краях.

– Ты понял это сегодня. Благодаря мисс Тревельян. Я ревную!

– Не стоит. Не сомневаюсь, что мисс Тревельян – женщина исключительных достоинств. К тому же очень красивая. Однако красота эта скорее интеллектуального толка.

– Больше о ней ни слова! – воскликнула миссис де Курси с притворным гневом.

Из опыта она знала, что яркие чувства следует изображать. Если ее отношениям с полковником суждено было сохраниться, то лишь благодаря тонкой ниточке иронии.

– Ты – просто черт! – добавила она.

– Мне уже доводилось слышать сегодня это слово! – рассмеялся он, обращая к ней свое довольное грубое лицо. – Только в данном случае его использование вряд ли оправданно.

Чтобы испортить ему настроение, потребовалось бы обвинение куда более серьезное. Попытки школьной учительницы отговорить полковника от повторного путешествия возымели обратное действие, и с тех пор он пребывал в приподнятом настроении. Человек менее тщеславный мог бы проникнуться страхами мисс Тревельян. Однако полковник Хебден попросту не обратил на них внимания. Ему было свойственно тут же забывать о тех, кто больше не представлял для него никакой пользы.