Патрик Уайт - Фосс

И все же орнитолог никак не решался их срезать. Им овладели любопытство и мелочность. В один прекрасный день, наблюдая за грядкой с близкого расстояния, Пэлфримен увидел Фосса. Тот подошел, достал из кармана перочинный нож, склонился и срезал щедрый пучок. Так он и стоял, запихивая зелень себе в рот, словно животное.

Пэлфримен буквально онемел.

– Мистер Фосс! – воскликнул он, наконец выходя вперед.

– А, мистер Пэлфримен! – сказал, точнее, пробормотал с набитым ртом Фосс.

Итак, лунатик попался, однако вины своей не признал.

– Неужели вы не задумывались, откуда здесь взялась зелень? – начал Пэлфримен.

– Вкусно, – заметил немец, нагибаясь и снова срезая пучок, – жаль мало, удовольствия почти никакого.

Пэлфримен готов был спросить, не приходило ли тому в голову, что семена выросли не сами по себе, но воздержался. Он понял, что вовсе не хочет утвердиться в своих подозрениях.

Фосс закончил и обтер нож большим и указательным пальцами, стирая малейшие следы зелени, потом закрыл и убрал в карман.

– Скажите мне, Пэлфримен, – спросил он, – вас очень расстраивает гибель экспонатов в реке?

– Не настолько уж они были важны, – пожал плечами орнитолог.

– Ради них вы ведь и отправились в эту экспедицию, – напомнил Фосс.

– Я склонен думать, что у меня имелись и другие цели, – ответил Пэлфримен. – И самая важная еще впереди.

Он подвергся тяжким испытаниям и все же не поддался искушению поверить, что поведение предводителя экспедиции или утрата экспонатов является главной проверкой на прочность.

Фосс за ним наблюдал.

– Не вернуться ли нам в пещеру? – предложил Пэлфримен, полный решимости полюбить этого человека.

Фосс согласился, что стоять под дождем ни к чему. Приблизившись к пещере, он повернулся к Пэлфримену и спросил:

– Я хочу, чтобы вы были со мной откровенны. Вы принадлежите к партии Джадда?

– К партии Джадда?!

– Да. Джадд создает партию, которая рано или поздно отделится от моей экспедиции.

– Я не отделюсь, – с грустью проговорил Пэлфримен. – И я не принадлежу ни к одной из партий.

– Вы не сможете остаться в стороне.

– Вероятно, я не так выразился. Лучше сказать иначе: я принадлежу ко всем партиям сразу.

– Еще хуже! – вскричал Фосс. – Вас порвут на части.

– Что ж, если это необходимо…

Фосс, Пэлфримен и Лора продолжали идти к пещере. Самоотверженность двух других спутников стала для немца большим искушением. Порой ему хотелось прикоснуться к их нежной преданности, у которой была мягкая, блестящая шкура собаки. В иные моменты они устраивались внутри него, крыло к крылу, и ждали, что он воспарит с ними вместе. Но он не уступал соблазну.

– Я не стану принимать во внимание собственные влечения, – заявил он, – и никоим образом не отступлюсь от намерения пересечь эту страну из конца в конец!

Фосс вошел в пещеру, и расстроенный Пэлфримен последовал за ним.

Поскольку дождь все не прекращался, узников ждали новые испытания, хотя пока это были всего лишь мелкие бытовые дрязги.

Всякий раз, когда они оставались в лагере надолго, Джадд неизменно обособлялся. Он тут же находил – точнее, выдумывал, как сказал бы глава экспедиции, – множество важных забот. Он становился повелителем вещей. Так что вскоре после того, как они обосновались в пещере, он решил провести ревизию всех изделий из кожи, которыми они владели: седел, уздечек, седельных сумок и так далее. Он часто что-нибудь чинил у едва горевшего костра под шахтой, служившей им дымоходом, сидя в лучах пыльного бледного света, или мастерил мешочки из промасленной ткани для защиты от сырости тающего запаса лекарств.

Неприкаянный Тернер загорелся идеей подружиться с этим человеком. Прежде Тернер жил на улице и водил разные знакомства, но крепкой дружбы или утонченных красок постоянства никогда не знал и не искал. Все, что ограничивало внезапные перемены, неизменно его отвращало.

Тем не менее, теперь ему хотелось прислониться к надежной скале.

– Когда вернемся из этой, так сказать, экспедиции, – сказал Тернер, вытягивая и скрещивая ноги, потому что никогда и ничем не был занят, – получим наши награды и аплодисменты, я заживу по-джентльменски и отправлюсь в увеселительную поездку. Заодно и к тебе загляну, Альберт, осмотрю твои владения, о которых ты нам тут рассказывал.

– Если ищешь увеселений, то тебе не по адресу, – ответил Джадд с явной любовью к своим владениям.

Он взял иголку и прищурился, вдевая нитку.