Патрик Уайт - Фосс

– Вот щепотка чая, – сказал Тернер. – Бери свой квартовый котелок и заваривай на одного. Мой бедный желудок не выдержит ни чашки горячего чая!

– Сейчас-то ты ешь, – возразил Ангус.

– И слава богу! Уверяю тебя, ем я исключительно по привычке, – заявил Тернер, назидательно подняв палец.

– Тогда и попьешь тоже по привычке, кретин! Или я выплесну твой чай на землю.

– Это уж как угодно, – с нарочитым смирением сказал Тернер.

Вскоре котелок завздыхал на влажных ветках. Едва на поверхность воды поднималась муть, люди ее снимали. Оба сидели, по-портновски скрестив ноги, запихивая в рот куски и пристально глядя на котелок, иначе пришлось бы смотреть друг другу в лицо.

Именно в этот момент и из этого положения они выглянули наружу и увидели всадника, спускающегося с горы.

Вспыхнувшая молния мигом подтвердила их подозрения: ездок был чужаком. Не успел он скрыться из виду, как пещерные жители впали в ярость, которой им отчаянно хотелось поделиться друг с другом. От этого они еще больше сблизились. Каждому не терпелось узнать, что видел другой, однако рассуждать о природе своих видений они не решались. Мысли бывают довольно тревожными, если озаряют разум зелеными вспышками.

Спустя некоторое время после отъезда Лемезурье, покуда Тернер все еще ковырялся в зубах и переваривал съеденное, он заметил:

– Он мне совсем не по душе, Ральф.

Молодой помещик поморщился, не желая осуждать того, кто вполне мог быть представителем одного с ним класса.

– Странный парень. Не похож на других, – наконец ответил Ангус.

– Ну, есть тут один, на кого он похож, – заметил Тернер.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Ангус, который не хотел ввязываться ни в какие неприятности.

Он был, как говорится, человеком приятным во всех отношениях и теперь немного тяготился столь опрометчивой дружбой.

– А? – с досадой буркнул Тернер.

– Кого ты имеешь в виду?

– Кого-кого, Фосса! И Лемезурье.

Ангус поморщился.

– В этой, с позволения сказать, экспедиции, – по привычке перешел на шепот Тернер, – мы как вода и масло, и не поладим никогда.

Белки глаз молодого скотовода сверкнули.

– Я твердо намереваюсь, – проговорил он, – поладить с мистером Фоссом, который и есть глава экспедиции.

– Вода и масло! – пропел Тернер.

Огонь зашипел.

– Мы друг друга поняли, Ральф.

Богатый помещик искренне стремился к взаимопониманию со своим товарищем.

– Твой котелок вмещает кварту, тут уж не ошибешься, – заверил его Тернер, и почерневший котелок в самом деле выглядел весьма убедительно. – А вот с этим Лемезурье… – Имя было ему настолько ненавистно, что он покатал его между языком и небом, словно пытаясь вобрать неприятный вкус, и выплюнул. – С Лемезурье можно гадать сколько угодно. Потом в один прекрасный день проснешься, а котелок окажется вовсе не тем, что мы думали.

Скотовод смотрел на котелок как зачарованный.

– Как так? – улыбнулся он, пытаясь скрыть повышенный интерес.

– Подобные люди разрушают то, что ты и я знаем. Они вроде как на этом помешаны.

Молодой помещик прищелкнул языком. Ему снова сделалось не по себе. К тому же за шиворот ему текла вода. Он непрестанно ерзал.

– Я знаю точно, – настаивал Тернер, – ведь я заглядывал в ту книжку!

– Какую книжку?

– В ту самую, в которой Фрэнк вечно пишет.

Ангус понятия не имел, что такая книга существует, однако не подал виду. Подобным образом он часто скрывал свое невежество.

– Раз уж это его личное имущество… – пробормотал он.

– Ну же, Ральф, что там, по-твоему?

У молодого человека волосы на затылке встали дыбом. Он честно пытался избежать ответа.

– И что же было в той книге? – с несчастным видом спросил он.

– Всякие безумства! – ответил Тернер. – Взорвать весь мир, по крайней мере тот мир, который мы с тобой знаем. Стишки и прочий бред.

– Поэзия бывает приятной, – заметил Ангус, вспомнив юных леди, сидящих после ужина у ламп.

– Не спорю, – поспешил согласиться Тернер, – я и сам иногда люблю ее почитать. Только вот его стишки походили, можно сказать, на куски из Библии. Они вырваны оттуда вовсе не для смысла, а со злым умыслом!

Поскольку по части умыслов Тернер изрядно поднаторел, глаза его заблестели, рот наполнился слюной.

– Знаешь, мы не имеем права делать такие сравнения! – возразил Ангус, все больше сомневаясь в своем друге.

– Ну же, Ральф! – подначил тот. – Если человек не возьмет права сам, никто их ему и не предложит.