Константин Лагунов - Ромка Рамазан

Огромный рот Тыквы растягивался в улыбке, и она пела: Мой Скорпион, не подпускай К воротам никого. Прохожего клешней хватай И жаль скорей его. Охо-хо-хо-хо! Охо-хо-хо-хо! Скорее жаль его! Я всем умею торговать - Могу продать Луну. Смогу любого обсчитать, Любого обману. Охо-хо-хо-хо! Охо-хо-хо-хо! Любого обману! Друзья мне вовсе не нужны, Ну что от них за прок? Лишь были б сундуки полны Да полон кошелек.

Седоголовый учитель Одуванчик одиноко сидел на скамеечке возле школы. Он был стар и потому любил погреться на солнышке. Разморенный ласковым солнечным теплом, старый Одуванчик закрыл глаза и, слегка покачиваясь из стороны в сторону, тихонько напевал:

Стар я стал, Стар и сед. Повидал Много бед. Много горя Пережил. Будто море Переплыл!… Только сроду Не хандрил. В непогоду Не хандрил. От невзгоды Не хандрил И не буду…

Одуванчик допел песню; его белая голова бессильно поникла, и он уснул.

- Тише,- шепотом предостерегали друг друга прохожие,- наш

учитель спит.

А находчивый Перчик тут же написал и вывесил на обоих концах улицы большущий плакат-объявление:

И все соблюдали тишину. Потому что очень уважали старого Одуванчика.

Вдруг над тихой улочкой пронесся крик:

- Пожар!

Улица моментально наполнилась горожанами. В эту пару Тыква возвращалась с базара. Заслышав шум, она остановилась. Стерла пот с пухлых щек и устало спросила пробегавшего мимо Водяного Ослика:

- Горит, что ли?

- Горит,- ответил тот на бегу.

- Далеко?

- Далеко.

- Что горит-то?

- Тыквин особняк.

- Что? Тыквин особняк? Так это же мой особняк! Я горю! Ой, горю! Спасите! - И затрусила к своему дому.

У ворот Тыквиного особняка - целый полк травинок и огромная толпа горожан. Перчик и Пахтачок изо всех сил колотили по замкам, но никак не могли их сбить.

- Стойте! - закричала, подбегая, Тыква.- Не ломай. Я отопру.

Трясущимися руками она долго выбирала нужный ключ. Сунула

его в замок, а он не лезет.

- Не тот,- буркнула Тыква и опять принялась за поиски ключа. Из толпы кричали:

- Ломай ворота!

- Дом сгорит!

- Ишь вы, умники, «ломай»! - ворчала Тыква.- За все денеж

ки плачены.

Она вставила ключ, да снова не тот, и он завяз в замочной скважине.

Над крышей особняка взметнулось яркое оранжевое пламя, а Тыква все еще возилась с ключами. Наконец замки были отперты, и ворота распахнулись. Травинки кинулись к колодцу. Но на крышке колодца тоже висел большущий замок. А тут еще сорвавшиеся с цепи скорпионы как ошалелые метались по двору, кидаясь на всех.

Пока травинки ломали замки да разгоняли скорпионов, пока уговаривали Тыкву срубить несколько деревьев, чтобы легче было тушить, пожар разгорелся вовсю.

И хотя травинки и горожане работали на славу, а водяные ослики сбились с ног, поднося воду, дом все-таки сгорел…

Когда ночью двор погорельцев опустел и хозяева остались одни, Тыква приказала Баклажану:

- Иди-ка, Жан, запри ворота на засов да припри их бревном.

- Чего у нас воровать? Остались забор да ворота,- проворчал Жан Баклажан.

- Болван! Все мое богатство в подвалах целехонько. Теперь меня все будут жалеть. Все будут помогать. Там дадут, у того выпрошу. Выстрою дом - не чета этому. Весь из железа сделаю или из чугуна, чтобы не горел. И скорпионов заведу механических. Бронированных. Хорошо бы с пушками. И чтобы ничего не боялись. А то разве это скорпионы? Все разбежались, не докличешься. Придется сегодня самим и двор и сад стеречь.

Жан молчал.

- Чего ты молчишь? - накинулась на него Тыква.- Тебе бы только поспать. Будем сегодня по очереди сад караулить. Сначала я посплю, а ты посторожишь. Потом ты посторожишь, а я посплю.

- Ладно,- согласился Жан Баклажан.- Ложись. Спи. А я буду бодрствовать.- И, ткнувшись головой в колени, захрапел.

- О проклятие! - простонала Тыква.- Не муж, а сонная муха. Слушай, Жан. Да проснись же ты наконец! Иди в сарай. Там есть капканы. Расставим их в саду. И тогда спи. Если какой вор и заберется в сад, он капкана не минует.

Вдвоем они быстро расставили капканы, привязали их к деревьям, насторожили, а сами улеглись спать.

Проснулась Тыква среди ночи. Прислушалась. Жан храпит на траве.