Пролог - История одного эльфа

Пока же коротали время, выступая на пирах и банкетах у знатных господ столицы. На наше счастье, пирующие довольствовались заранее отрепетированными номерами. За неделю пиров и гуляний мне всего дважды поступило предложение скрестить оружие с любимым поединщиком хозяина дома. И конечно, оба боя я выиграл - чего, собственно, от меня и ждали.

Последний пир тянулся так долго, что праздничный ужин плавно перетек в праздничный завтрак. Для меня, привыкшего к тому, что эльфы могут по пять-шесть дней пировать, отходя от стола только для того, чтобы привести себя в порядок, десять часов пира ничего не значили, и на-

зо я взошел на колесницу свежий и бодрый, как огурчик. Ухарь и господин Хашша, евшие и пившие наравне со мной, чувствовали себя значительно хуже и мечтали о постели, куда можно завалиться и продрыхнуть до полуночи.

Мы ехали напрямик, через торговую площадь, чтобы как можно скорее добраться до дома. В кошеле, который я повесил себе на пояс, не доверяя полусонному и не совсем трезвому господину Хашше, позвякивали золотые полумесяцы - наш гонорар. Десять золотых принадлежали лично нам - по пяти штук мне и Ухарю, - и я, свысока озирая торговые ряды, уже прикидывал, на что бы такое их потратить, когда колесница повернула, огибая какой-то навес, и я увидел…

Помост казался островком среди бушующего людского моря, а две фигуры на нем - чудом спасшимися после крушения. С надеждой и тревогой всматривались они в горизонт, желая увидеть парус - свое спасение. Но если один просто молча стоял и смотрел, второй делал все, чтобы привлечь к себе внимание.

- Смотрите! Смотрите, почтенные, - говорил он, - какой красавец! Второго такого просто не существует!

Все рынки рабов устроены одинаково. Когда-то я сам точно так же стоял на помосте с заведенными назад руками и ждал решения своей судьбы. Сейчас настала очередь Серого Барса.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять - лучший гладиатор опозорил школу Песчаного Змея тем, что проиграл бой, на который взирали очи самого солнце-ликого кали, и должен был понести наказание. Он обязан был исчезнуть и продавался, как простой раб, в один из базарных дней, с общего помоста.

- Мужчина, молодой, прекрасно умеет владеть оружием! - расписывал его торговец. - Если кому-нибудь нужен телохранитель или просто забава-поединщик, это лучшее приобретение! Может выступать наемным убийцей. Молод, здоров, силен, крепок…

Я тронул за плечо господина Хашшу, привлекая его внимание. Ухарь тоже узнал Серого Барса и вытаращил глаза.

- За что его? - правильно догадался полукровка.

- За проигрыш, - пожал я плечами. - Солнцеликий не любит проигрывать.

- Начальная цена, - тем временем донеслось с помоста, - сто золотых полумесяцев!

Ого!

- Вот что, - я тряхнул Ухаря за плечо, - скачи к нам домой и достань под половицей нашу заначку.

- Что? - Господин Хашша только что проснулся окончательно. - Какую заначку? Зачем заначку? Не, я больше сегодня не пью!

К чести Ухаря, он не стал задавать лишних вопросов, а одним прыжком перескочил на спину мула господина Хаш-ши, которого вели за колесницей, поскольку ехать верхом его владелец был не в состоянии.

- Под правой или под левой? - только уточнил он.

- Под обеими!

- Ага! - Полуорк ускакал, пригнувшись к гриве.

- Сто двадцать! - Тем временем предложил кто-то из толпы. Я позвенел золотыми в кошеле:

- Сто пятьдесят!

- Отличная цена! - встрепенулся торговец. - Итак…

- Сто шестьдесят! - перебил мой оппонент.

- Сто семьдесят! - парировал я. Серый Барс узнал мой голос и не сводил с меня глаз. Кроме их сине-зеленого цвета, светлых волос и чуть заостренных ушей в нем мало что было от эльфа, но мне сейчас казалось, что я спасаю одного из своих соотечественников, проданных в рабство ненавистными орками.

- Сто восемьдесят!

- Двести! - А, гулять так гулять!

- Какие двести? - трагически зашептал стремительно трезвеющий господин Хашша. - Нам заплатили всего пятьдесят…

- Еще триста лежат у нас с Ухарем в заначке, - прошептал я.

- Двести двадцать!

- Двести тридцать! - Я покосился в конец улицы. Умчавшийся галопом Ухарь уже должен был добраться до дома. Вскрыть половицу было делом минутным.

Двести сорок! Двести пятьдесят!

- Двести семьдесят!

- Двести восемьдесят!

- Триста!

Ой, мама… Где же Ухарь? Серый Барс дураком тоже не был и смотрел в ту сторону, куда ускакал полуорк.

- Триста двадцать, - предложил я, понимая, что еще чуть-чуть, и надо будет заканчивать торги. И вообще, это идиотизм - раб, торгующийся на рынке, чтобы купить другого раба! Но господин Хашша протрезвел только что и просто не успел бы принять решение.