Константин Романенко

Человеку с философским складом ума не составляло труда понять мотивы, которыми руководствовались партократы. На этот раз тайные козни партийных чиновников Сталин оценил иной меркой, и она была предельно объективной. Он раскусил этих людей и их побуждения. Он снова называл вещи своими именами.

Отмечая, что «партийные организации нередко идут на поводу у таких крикунов-карьеристов», постановление подчеркивало: «Такой карьерист-коммунист... готов заведомо неправильно исключить десятки коммунистов из партии для того, чтобы самому выглядеть бдительным... Во многих районах Харьковской области под видом «бдительности» имеют место многочисленные факты незаконного увольнения с работы и отказа в предоставлении работы исключенным из партии и беспартийным...

Во многих районах Куйбышевской области исключено из партии большое количество коммунистов с мотивировкой, что они являются врагами народа . Между тем органы НКВД не нашли никаких оснований для ареста.... ЦК ВКП(б) располагает данными, что такие факты имеют место и в других парторганизациях».

То есть те слова, которыми блефовали ниспровергатели «культа личности», были произнесены впервые не на XX съезде партии. Хрущев просто украл их из постановления январского 1938 года пленума ЦК. Но дело даже не в этом.

Незаконные исключения из партии повлекли за собой аресты невиновных людей. Резолюция пленума отмечала: «Бывший секретарь Киевского обкома КП(б)У, враг народа Кудрявцев на партийном собрании неизменно обращался к выступающим коммунистам с провокационным вопросом: «А вы написали хоть на кого-нибудь заявление?» В результате этой провокации в Киеве были поданы политически компрометирующие заявления почти на половину членов городской парторганизации, причем большинство заявлений оказались явно неправильными и даже провокационными.

Поэтому еще при Сталине негодяи, совершившие произвол, понесли заслуженное наказание. Исторический, политический и даже нравственный абсурд в том, что именно этих партократов-карьеристов, виновных в арестах невиновных членов партии, спустя почти 20 лет хитроумный Никита реабилитировал. А вину за творимый ими произвол реабилитаторы переложили на Сталина.

В числе таких фигур, причисленных ревизионистами к «жертвам», был первый секретарь Куйбышевского обкома Постышев, женатый на активной оппозиционерке. Впрочем, в неоправданном радикализме Постышев уличался уже не в первый раз. Еще в марте 1937 года, после жалоб рядовой коммунистки Николаенко, его сместили с должности секретаря Киевского обкома. Однако тогда арест за этим не последовал. И нагревший руки на репрессиях множества людей карьерист продолжил работу в Куйбышеве. По воспоминаниям Хрущева, Постышев «был добрым человеком, хотя иной раз допускал повышение тона, недопустимую грубость».

Доброта Постышева была жестокой. Прибыв в Куйбышев, уже с лета 1937 года он снова «организовал беспрецедентную кампанию арестов». Репрессии в области приняли небывалый размах. За время его «наместничества» были арестованы все секретари обкома, «взяты 110 секретарей райкомов». Аресту подверглись тысячи рядовых граждан. Судьба ретивого карьериста завершилась закономерной цепью событий.

Уже 14 января 1938 года на пленуме Постышева вывели из состава Политбюро. В феврале его исключили из партии и 21-го числа арестовали. Спустя год с небольшим, 26 февраля 1939 года, он выслушал смертный приговор. Он был обвинен « в организации массовых необоснованных репрессий»! Ирония истории в том, что Хрущев реабилитировал «доброго» Павла Петровича уже в 1956 году. «Дети оттепели» не посчитали карьериста-партократа, выносившего смертные приговоры тысячам людей, врагом народа. Ему отпустили грехи!

В числе лиц, причисленных ревизионистами к «жертвам сталинизма», значится и бывший первый секретарь ЦК КП(б) Украины Косиор, брат которого был активным троцкистом. Типичный карьерист, туповатый и ленивый, он рассматривал свое положение в партийной иерархии как источник личного материального благополучия и амбициозного самоутверждения. Еще в 1918 году он примыкал к «левым» и Троцкому в вопросе о Брестском мире. Затем, на волне «головокружения от успехов», стал одним из основных виновников перегибов коллективизации. Выдвигаясь на ажиотаже «борьбы с врагами», он был активным организатором и руководителем всех чисток. Входя в состав пресловутой тройки, он осудил тысячи невиновных людей.