КОСМОПОЛИС

На улице возобновилась борьба. Полицейские пытались потушить горящие баррикады, а протестанты продолжали выкрикивать свой лозунг, вернув себе бесстрашие и моральную силу.

Но машину они кажется наконец оставили в покое.

Несколько секунд они сидели в тишине.

- Ты это видела? - спросил он.

- Да. Что это было?

- Я сидел, мы разговаривали, я посмотрел на экран, и вдруг...

- Ты пошатнулся от взрывной волны.

- Да.

- А потом произошел взрыв.

- Да.

- Такое случалось раньше?

- Да. Хотя недавно проверили надежность компьютеров.

- И ничего подозрительного?

- Ничего. Да к тому же никто бы не смог как-либо создать такой эффект, сделать что-то подобное.

- То, что ты пошатнулся от ударной волны?

- На экране.

- Потом взрыв. А затем...

- Я пошатнулся уже в реальности, - сказал он.

- Что бы это ни означало.

Она пощипывала родинку на щеке пока думала. Он сидел и ждал.

- Это что-то связанное с гением, - сказала она, - Гений меняет окружающий его мир.

Ему это понравилось, но хотелось большего.

- Посмотри на это с другой стороны. Только у некоторых людей мозг действительно работает, и это люди эрудированы, способны представить себе будущее. Такое гиперманиакальное самосознание, как у тебя, выходит за рамки обычного восприятия.

Он ждал.

- Почему технология так важна для человечества? Потому что она помогает нам строить свою судьбу. Нам не нужен Бог или чудеса или полет шмеля. Но она так же ограничена в какой-то мере.

Подсветка часов на фасаде небоскреба, который штурмовали протестанты, погасла.

- Ты говорила, что будущее нетерпеливо, оно уже давит на нас.

- Это была теория. Я разбираюсь в теориях, - громко произнесла она.

Он отвернулся от нее и посмотрел на экраны. На противоположной стороне улицы находился цифровой дисплей, который сейчас показывал это сообщение:

ПРИЗРАК БРОДИТ ПО МИРУ - ПРИЗРАК КАПИТАЛИЗМА

Он узнал вариацию известной фразы из "Манифеста коммунистической партии" года примерно 1850-ого, в которой на самом деле имелось в виду, что по Европе бродит призрак коммунизма.

Протестанты были смущены и запутаны. Тем не менее его уважение к ним росло. Он снова открыл люк и высунул голову на воздух, пропитанный дымом, газом и запахом паленой резины. Воздух был бодрящим. Человек в мотоциклетном шлеме поднялся на капот и начал карабкаться на крышу машины. Торвал схватил его и сбросил оттуда на землю, где за дело взялись телохранители. Им пришлось использовать электрошоковый пистолет, чтобы угомонить парня; высокое напряжение перенесло его в другое измерение. Эрик почти не замечал треск и заряд электричества, растянувшийся дугой между двумя электродами. Он смотрел, как заработали вторые часы, на которых вместо времени появились слова:

КРЫСА СТАНОВИТСЯ ДЕНЕЖНОЙ ЕДИНИЦЕЙ

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать значение слов и вспомнить, откуда взята эта строчка. Конечно, он узнал ее. Она была из стихотворения, которое он недавно читал. Одно из тех длинных стихотворений, которые он иногда изучал. И это была строчка, точнее половина строчки, из хроники осажденного города.

Его голова была окутана дымом, он видел борьбу и разрушение вокруг, отравленных газом мужчин и женщин из сопротивления, машущих трофейными футболками "Насдак" - все это его возбуждало, а особенно тот факт, что они читали те же стихи, что и он.

Он опустился на сидение, вытащив свой мобильный телефон, и взял в кредит еще одну невероятную сумму. Ему хотелось получить все существующие иены.

Затем он снова высунул голову наружу, чтобы наблюдать за словами, снова и снова пробегающими по блестящему серому фасаду здания. Полицейские, во главе со специальным подразделением, начали контратаку, чтобы отвоевать небоскреб. Ему нравились специальные подразделения. Это были мужчины с автоматическим оружием, в пуленепробиваемых шлемах и темных непромокаемых плащах.

Происходило кое-что еще. В воздухе чувствовалось какое-то изменение. И опять же он не мог точно сказать, что видел. В тридцати ярдах от него, на тротуаре, скрестив ноги, сидел мужчина, дрожащий из-за охватившего его пламени.

Эрик видел, что мужчина носил очки. И он горел. Люди отворачивались от него, падая на землю или стоя прикрыв лицо руками, опускаясь на колени, или проходили, пробегали рядом с ним, не замечая ничего в этой суете, или смотрели на изнеможенные тела и тупые, круглые лица.

Внезапный порыв ветра усилил пламя, но мужчина не двигался, его лицо не выражало боли, хотя очки плавились на его глазах.