Дава Собел - ДОЧЬ ГАЛИЛЕЯ

«Что касается первого, общего вопроса мадам Кристины, мне кажется, что он был поставлен ею совершенно обоснованно, и Вами в ответ было установлено и показано, что Священное Писание не может ошибаться, а содержащиеся в нем установления являются абсолютно правильными и непоколебимыми. Я лишь вынужден добавить, что - хотя Писание не может ошибаться - его исследователи и толкователи способны заблуждаться различными способами... поскольку полагаются на буквальное значение слов. Потому что в этой мудрости не только содержится немало видимых противоречий, но и можно отыскать основания даже для тяжелой ереси и богохульства, поскольку там пришлось вводить упоминания о руках, ногах и глазах Господа, о присущих людям страстях, таких как гнев, сожаление, ненависть а порой и забвение событий прошлого и неведение в отношении будущего».

Галилей утверждал, что подобные словесные образы были введены в текст Библии ради того, чтобы простые люди смогли понять ее, дабы облегчить восприятие сложных предметов и привести человека к спасению. Точно так же библейский язык упрощает некоторые физические явления Природы, чтобы сделать их более удобными с точки зрения наших обыденных представлений. Галилей заявляет: «И Священное Писание, и Природа являются эманациями, порождением Божественного мира: Писание продиктовано Святым Духом, а Природа воплощает волю Бога и Его повелений».

Таким образом, ни одна истина, установленная в результате наблюдения за Природой, не может противоречить глубочайшей истине Священного Писания. Даже возражения мадам Кристины и приведенная ею цитата из истории Иисуса Навина могут легко вписаться в контекст концепции гелиоцентрической Вселенной; и в самом деле, теория Коперника гораздо лучше, чем идеи Аристотеля или Птолемея, объясняет фрагмент, который далее приводит Галилей:

«Иисус воззвал к Господу в тот день, в который предал Господь Аморея в руки Израилю, когда побил их в Гаваоне, и они побиты были пред лицем сынов Израилевых, и сказал пред Израильтянами: стой, солнце, над Гаваоном, и луна, над долиною Аиалонскою! И остановилось солнце, и луна стояла, доколе народ мстил врагам своим. Не это ли написано в книге Праведного: "стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день"? И не было такого дня ни прежде, ни после того, в который Господь так слушал бы глас человеческий. Ибо Господь сражался за Израиля»[26].

Система Птолемея допускала два вида движения Солнца. Первое - медленное ежегодное продвижение с запада на восток, которое совершало само Солнце. Другое - более заметное - это движение Солнца по небу в течение дня (вероятно, это движение и было остановлено по молитве Иисуса Навина). Оно, по мнению Птолемея, совершалось на самом деле Перводвигателем - сферой высшего неба, охватывавшей все другие сферы, включая и те, на которых находились Солнце, Луна, планеты и звезды, обращавшиеся вокруг Земли в течение суток. Если бы Бог остановил только Солнце, это не отвечало бы желанию Иисуса Навина. Напротив, в результате ночь наступила бы на четыре минуты раньше.

Однако, согласно наблюдениям Коперника за небом и его последующим выводам, переход от дня к ночи являлся результатом вращения Земли. Галилей соглашался с Коперником в том, что Земля каким-то образом получает импульс для этого движения от Солнца. Дальнейшие наблюдения Галилея за Солнцем привели его к заключению, что светило также имеет месячный цикл вращения, что удалось установить в ходе исследования солнечных пятен. Как свет Солнца освещает все другие планеты, так и его движение придает им импульс движения по орбитам. Следовательно, если Бог остановил вращение Солнца, Земля тоже должна была остановиться, и тогда день продлился в той мере, в какой это было нужно Иисусу Навину.

Позднее Галилей указывал, что, когда Солнце, согласно Библии, стояло неподвижно, оно находилось «в середине неба» - в точности там, где поместила его система Коперника. Подобное упоминание о местоположении Солнца не означает, что оно было остановлено в высшей, полуденной точке, ибо в таком случае Иисус Навин имел бы достаточно времени для завершения битвы, не обращаясь с молитвой о чуде продления дня.

Несмотря на силу приведенных аргументов, сам Галилей хотел бы отказаться от такого рода астрономических интерпретаций, поскольку считал, что в Библии говорится о гораздо более важных вещах. Однажды он услышал замечание бывшего библиотекаря Ватикана, кардинала Чезаре Баронио: «Библия - это книга о том, как достичь Небес, а не о том, как Небеса устроены».