Эриксон Стивен - Пыль Снов

- Хетри смотрит на вас с великой завистью, Ваше Величество.

- Она идиотка, так что не удивлена. Что слышно от Цед матери?

- По-прежнему ничего. Пустоши кишат ужасными силами, и очевидно - Королева решила остаться там. Как и вы, она желает знать ответы.

- Тогда мы обе идиотки. Все происходит так далеко от границ Болкандо, что нам придется потрудиться, придумывая разумные обоснования нынешнего курса. Что же Колансе нам поставляло?

- Черный мед, твердые породы дерева, отличный лен, пергамент и бумагу...

- А в последние пять лет? - Глаза Фелаш блестели сквозь дымку.

- Ничего.

- Именно. Это же риторический вопрос. Контакты прекратились. И в любом случае мы не получали ничего жизненно необходимого. Касаемо Пустошей и ползущих по ним разношерстных армий... что же, они покинули наши пределы. Преследовать - навлекать на себя беды.

- Королева идет рядом с одной из армий, Ваше Величество. Нужно думать, она нечто обнаружила, получив неотложную причину оставаться в их компании.

- Они идут в Колансе.

- Правильно.

- И мы не знаем, почему.

Служанка промолчала.

Фелаш пустила к потолку струю дыма. - Еще раз расскажи о неупокоенных в Пустошах.

- О которых?

- Тех, что движутся пылью по ветру.

Служанка нахмурилась: - Вначале я думала, лишь они виновны в том, что мои усилия тонут в непроницаемом облаке. Их ведь целые тысячи, а вожак излучает такую ослепительную силу, что я не смею долго взирать на него. Но теперь... Ваше Высочество, появились другие. Точно не мертвецы. Тем не менее... Один от тьмы и холода. Другой от золотого огня в высоком небе. Рядом с ним крылатый узел горя, что тверже и злее ограненного алмаза. Другие таятся за волчьим воем...

- Волки? - вмешалась Фелаш. - Ты имела в виду Напасть?

- Нет и да, Ваше Высочество. Не смогу быть более ясной.

- Чудесно. Дальше.

- И еще некто, яростнее и необузданнее прочих. Таится в камне. Плывет в море, густом от жгучих змеиных соков. Испускает вой и растет в силе, и видеть это... Ваше Высочество, чем бы оно ни было, оно ужасно. Я не могу перенести...

- Схватка - она случится в Пустошах?

- Я думаю, что да.

- А мать знает, как считаешь?

Служанка помялась. - Ваше Высочество, не могу считать иначе: ее цеды совершенно слепы и не ведают об угрозе. Я могу смотреть издалека, лишь поэтому сумела увидеть хоть какие-то намеки.

- Тогда... она в опасности.

- Да. Я так думаю, Ваше Высочество.

- Ты должна найти способ пробиться к ней.

- Ваше Высочество, есть один путь... но весьма рискованный.

- Кому угрожает опасность?

- Всем на корабле.

Фелаш сунула в рот мундштук, выдула колечки, медленно расплывшиеся по каюте, словно звенья цепи. Глаза ее расширились.

Служанка просто кивнула: - Он близок, да. Мой разум произнес его имя.

- Не видим ли мы сейчас знамение?

- Ваше Высочество, сделка со Старшим Богом всегда опасна. Придется платить кровью.

- Чьей?

Служанка покачала головой.

Фелаш постучала янтарной трубочкой по зубам, размышляя. - И почему море объято такой жаждой?

"На этот вопрос невозможно найти ответ". - Ваше Высочество?

- Есть ли у проклятой твари имя? Ты его знаешь?

- Много имен, конечно же. Когда колонисты Первой Империи разместились здесь, они приносили жертвы соленым морям во имя Джистала. Тисте Эдур отворяют вены в больших боевых каноэ, кормя морскую пену, и эти багряные гребни зовут на своем языке Маэл. Жекки, живущие во льдах, называют темные воды подо льдами Терпеливой Госпожой Баруталан. Трясы говорят о Нерале-Глотателе.

- И так далее.

- И так далее, Ваше Высочество.

Фелаш вздохнула: - Призови его и увидим, чего будет стоить сделка.

- Как прикажете, Ваше Высочество.

***

На палубе Шерк Элалле выпрямила спину, ведь команда начала тревожно кричать. Она посмотрела на море. Это шквал. Похоже, грозный. Откуда он взялся, во имя Странникова сортира? - Красавчик!

Скорген Кабан вылез под ее очи. - Вижу, каптен!

- Разворачивай судно, Красавчик. Опасный шторм, лучше сойтись с ним пасть к пасти. - Мысль о буре, швыряющей "Вечную Благодарность" на заваленный лесом берег, совсем ее не радовала.

Черная и мохнатая как шерсть туча несется, кажется, прямиком на них.

- Нассать себе в сапог! Танец будет не очень приятный!

Глава 22

С избытком хватает древнего терпения там, в окаймляющей берега грязи. Всякому придется пересечь реки на высоте разлива. Яркие цветы плывут мимо, вниз, к змеиным мангровым зарослям у теплого моря. Но никто не скользит беззаботно в бурные воды, ловя дикую их красоту. Нет, мы тревожно толчемся на краю, судорожно поджидая неизбежного - внезапного рывка, свидания с грядущим. Разлившиеся реки грезят об алых переправах, и ящерицы будут сыты - как и всегда. Мы скопились на берегу хаотической толпой, прокладывающей путь по спинам любимых, отцов и матерей, мы - лижущие перья писцы со списками жизней: что за прочное положение, что за гонка желаний! Древнее терпение раздуло языки, имена записаны на ровных рядах зубов - мы вздымаемся, мы карабкаемся, вращая глазами, и взывает далекий берег, ребристое грядущее, что удерживало нас на месте в ожидании. А река разворачивается свитком, высоко поднимается в алчный сезон, и жирные ящерицы лениво лежат под полуденным солнцем. Узрите же меня в искорках этих глаз - ныне я жду вместе с ними, жду прихода дождя.