Чарльз Маккей Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Однако массовые волнения не утихли. Одной жертвы было мало, и люди, разинув рты, ждали новых разоблачений. Неожиданно у двух истеричных девушек из другой семьи начались каждодневные припадки, и по всей колонии разнесся слух о ведовстве. Ощущение удушья в гортани, столь обычное при истерии, пациентки относили за счет самого дьявола, который-де засовывал им в дыхательные горла комья грязи, чтобы они задохнулись. Они чувствовали уколы шипов во всех частях тела, а одну из них рвало иглами. Случай с этими девушками, одна из которых была дочерью, а другая — племянницей м-ра Парвиса, священника кальвинистской церкви, привлек к себе такое внимание, что все слабонервные колонистки начали приписывать себе сходные недуги. Чем больше они размышляли об оных, тем сильнее верили в их реальность. Это умственное расстройство было не менее заразным, чем бубонная чума. Одна за другой женщины падали в обморок, а придя в сознание, утверждали, что видели призраков ведьм. В тех семьях, где было три или четыре девочки, последние оказывали на больное воображение друг дружки такое воздействие, что с ними случалось по пять-шесть припадков в день. Одни рассказывали, что им является сам дьявол, который держит в руке свиток пергамента и говорит, что, если они подпишут соглашение о передаче ему своих бессмертных душ, он немедленно избавит их от припадков и прочих телесных хворей. Другие заявляли, что видят только ведьм, которые дают им аналогичные обещания и угрожают, что не избавят их от болей и недугов до тех пор, пока они не согласятся стать собственностью дьявола. Если они отказывались, ведьмы щипались, кусались и кололи их длинными булавками и иголками. Свыше двухсот человек, упомянутых зловредными выдумщицами, были брошены в узилище. Они были всех возрастов и социальных групп; многие имели безупречную репутацию. Прежде чем к колонистам вернулось здравомыслие, не менее девятнадцати задержанных были осуждены и казнены. Самое ужасное в этой истории то, что одной из жертв стал ребенок всего пяти лет от роду. Некоторые женщины поклялись, что неоднократно видели его в обществе дьявола и что он часто кусал их своими маленькими зубками за отказ от подписания соглашения с князем тьмы. Испытываемое нами омерзение едва ли способен усилить тот факт, что за то же самое преступление эти безумные поселенцы судили и казнили собаку!

Некто Кори упорно отказывался признавать себя виновным в предъявленном ему нелепом обвинении. В соответствии с принятой в таких случаях практикой он был задавлен насмерть567. Сообщается, что, когда этот несчастный в предсмертной агонии высунул язык, шериф Новой Англии, руководивший экзекуцией, схватил трость и затолкал оный обратно в рот. Если когда-нибудь и существовал демон в человеческом образе, то им был этот шериф — человек, который, возможно, знал, что правда не на его стороне, но находил утешение в своем мнимом благочестии, думал, что оказывает Всевышнему большую услугу и «надеялся попасть в рай, превратив землю в ад». Еще ни в коей мере не разуверившись в ведовстве, люди, лишившиеся родных и близких в результате массовых гонений, стали интересоваться, не проводятся ли все эти судебные разбирательства при содействии дьявола. Разве нельзя допустить, что враг рода человеческого вложил в уста свидетельниц ложные показания или что сами свидетельницы являются ведьмами? Все мужчины, которым грозила опасность потерять жену, ребенка или сестру, моментально становились приверженцами данной теории. Отрезвление было столь же внезапным, как и первоначальное помешательство. Все колонисты практически одновременно пришли к выводу об ошибочности содеянного. Судьи прекращали процессы по делам даже тех, кто уже признал себя виновным. Последних отпускали на свободу сразу же после того, как они отказывались от всего, в чем ранее повинились, и большинство из них с трудом вспоминали признания, вырванные из них пыткой. Восемь человек, которых уже предали суду и приговорили к смертной казни, были освобождены. Припадки у девушек случались все реже, и они все меньше жаловались на козни дьявола. Судья, вынесший первый смертный приговор на волне массового умопомрачения, испытал такую горечь и стыд, что предложил ежегодно отмечать день, когда это произошло, всеобщим покаянием и постом. Он по-прежнему верил в ведовство; ничто не поколебало его представлений на этот счет, но, к счастью для общины, заблуждение приняло благоприятный оборот. Его чувства разделяла вся колония; присяжные заседатели, принимавшие участие в процессах о ведовстве, открыто каялись в церквах, а в тех, кто так или иначе пострадал от гонений, видели безвинных жертв, а не сообщников Сатаны.