Чарльз Маккей Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Несмотря на увещевания немногих трезвомыслящих государственных деятелей, полагавших, что процветающее королевство может в итоге разориться, Людовик готовился к походу. Воинственное дворянство охотно делало то же самое, и весной 1270 года король с шестидесятитысячной армией отплыл на Восток. Из-за непогоды он был вынужден пристать к Сардинии и там изменил свои планы. Вместо того чтобы плыть в Акру, как было задумано вначале, он решил высадиться в Северной Африке, в Тунисе. Правитель этой страны ранее выразил благорасположение к христианам и их религии, и Людовик, похоже, надеялся обратить его в свою веру и заручиться поддержкой в борьбе с султаном Египта. «Я почел бы за честь, — говорил он, бывало, — стать крестным отцом сего мусульманского короля!» Преисполненный этой идеей, он ступил на африканский берег недалеко от древнего города Карфагена, но понял, что крупно просчитался. Тунисский эмир не пожелал ни отказаться от своей религии, ни хоть как-то помочь крестоносцам. Напротив, он двинул против них все силы, какие только сумел быстро поднять по тревоге. Французы, однако, закрепились на местности и разбили мусульман, нанеся им значительный урон. Кроме того, они добились некоторого прогресса, сражаясь с подошедшими подкреплениями, но вспыхнувшая в войске эпидемия положила их успехам конец. Солдаты умирали по сто человек в день. Такие же опустошения производил в их стане противник. Сам Людовик Святой заболел одним из первых. Его организм был ослаблен переутомлением; еще перед тем как покинуть Францию, он был не в состоянии выдержать вес полного комплекта своих доспехов. Вскоре опечаленным солдатам стало ясно, что жить их любимому монарху осталось недолго. Он угасал несколько дней и умер в Карфагене на пятьдесят шестом году жизни, к великой скорби армии и подданных. Людовик IX является одним из самых выдающихся правителей в истории. Он стал образцовым королем для клерикальных авторов, в глазах которых даже его недостатки превратились в достоинства, потому что его деяния совпадали с интересами церкви. Менее предвзятые историки, осуждая канонизированного монарха за фанатизм, признают за ним массу хороших и редких качеств и соглашаются с тем, что он ни в чем не отставал от своего времени, а во многом его опережал.

Ранее его брат Карл Анжуйский в результате переворота на Сицилии стал королем этой страны. Еще не зная о смерти Людовика, он отплыл из Мессины с немалым пополнением. Высадившись рядом с Карфагеном, он и его войско продвигались вглубь материка под бравурные звуки барабанов и труб. Вскоре Карл узнал, сколь неуместно его приподнятое настроение, и разрыдался на глазах у всей армии, чего в его положении не устыдился бы ни один воин. С эмиром Туниса был быстро заключен мир, после чего французская и сицилийская армии вернулись домой.

В Англии к крестовому походу отнеслись настолько прохладно, что даже наследник престола собрал лишь полуторатысячный отряд. С ним принц Эдуард приплыл из Дувра в Бордо, рассчитывая застать там французского короля. Но Людовик Святой покинул город несколькими неделями ранее, и принц последовал за ним на Сардинию, а оттуда — в Тунис. Прежде чем он достиг берегов Африки, Людовика не стало, и Франция подписала с Тунисом мирный договор. Эдуард, однако, решил не отказываться от крестового похода. Прибыв на Сицилию, он перезимовал в этой стране и постарался увеличить свое небольшое войско. Весной он уплыл в Палестину и благополучно добрался до Акры. Палестинских христиан, как обычно, раздирали взаимные недоверие и вражда. Госпитальеры и тамплиеры были, как всегда, озлоблены и несговорчивы по отношению друг к другу и ко всем остальным. Прибытие Эдуарда заставило их отвлечься от недостойных препирательств и сплотиться в одной последней попытке полного освобождения страны, ставшей их родиной. Быстрыми темпами была сформирована внушительная рать в шесть тысяч воинов для придания силам английского принца и проведены подготовительные мероприятия для возобновления военных действий. Султан Бейбарс, он же Бендокдар477, — свирепый мамлюк478, занявший престол в результате кровавого переворота, — воевал со всеми своими соседями и по этой причине не мог сконцентрировать все силы против христиан. Эдуард воспользовался этим и, храбро выступив к Назарету, разгромил турок и овладел городом. Это был его единственный успех. Жаркая погода стала причиной болезни в его войсках, и он сам, душа экспедиции, заболел одним из первых. Некоторое время спустя, когда он медленно выздоравливал, какой-то гонец захотел переговорить с ним по важным вопросам и напрямую передать ему донесения. Когда принц занимался их изучением, вероломный вестник выхватил из-за пояса кинжал и ударил его в грудь. Рана, к счастью, оказалась неглубокой, и Эдуард смог оказать сопротивление. Громко взывая о помощи, он вступил в борьбу с наемным убийцей и заколол его его же кинжалом479. На зов принца сбежались его приближенные, которые нашли его истекающим кровью и, изучив кинжал, установили, что тот отравлен. Рана была немедленно очищена, и великий магистр ордена тамплиеров прислал противоядие, полностью нейтрализовавшее действие яда. Кемден в одном из своих исторических трудов придерживается более популярной и, конечно, более красивой версии этой истории, согласно которой принцесса Элеонора, безумно влюбленная в своего мужа, высосала яд из его раны, рискуя собственной жизнью. Говоря словами старины Фуллера, «жаль, что такая прелестная история вряд ли правдива и что такое эффективное средство, как женский язычок, помазанный добродетелью нежной любви, едва ли пригодилось».