Чарльз Маккей Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Осознав горькую правду, крестоносцы потребовали мира. Султан настаивал на немедленном выводе войск из Дамьетты и требовал доставить Людовика в качестве заложника в обеспечение выполнения данного условия. Крестоносцы сразу от этого отказались, и переговоры были прерваны. Было решено отступать, но проворные сарацины, атаковавшие христиан то с фронта, то с тыла, сделали это крайне трудным делом и в больших количествах отсекали отставших солдат от главных сил. Сотни крестоносцев утонули в Ниле; голод и заболевания косили тех, кто избежал всех прочих напастей. Сам Людовик так ослабел от болезни, недоедания и уныния, что еле держался в седле. Из-за всеобщей неразберихи он оказался отрезанным от свиты и, больной и изнуренный, был вынужден пробираться через незнакомые египетские пески почти в полном одиночестве. Короля сопровождал только один рыцарь — Жоффруа де Сержин, который привел его в жалкую лачугу в маленькой деревушке, где тот пролежал несколько дней, с часу на час ожидая смерти. Наконец он был обнаружен и взят в плен сарацинами, которые оказывали ему все почести, полагавшиеся особе его ранга, и, узнав, чтó ему довелось пережить, относились к нему с должным состраданием. Их стараниями он быстро выздоровел, после чего начались переговоры о выкупе.

Кроме денег сарацины потребовали уступить им Акру, Триполи и другие палестинские города. Последнее Людовик решительно отверг и держался так мужественно и независимо, что султан назвал его самым гордым из виденных им язычников. После долгих торгов султан отказался от первоначальных условий, и в конце концов договор был заключен. Дамьетта отошла к мусульманам, было подписано десятилетнее перемирие, а Людовика и всех пленных крестоносцев освободили за десять тысяч золотых византинов. После этого Людовик удалился в Яффу и потратил два года на придание ей, Цезарее и остальным владениям христиан в Палестине должной обороноспособности. Затем он возвратился на родину, сильно прославившись как праведник, но очень незначительно как военачальник.

Матвей Парижский пишет, что в 1250 году, когда Людовик был в Египте, «тысячи англичан были полны решимости отправиться на священную войну, но король строго охранял порты и удержал подданных в своих владениях». Когда пришла весть о неудачах и пленении французского короля, их пыл охладел, и крестовый поход теперь только воспевали, но не обсуждали.

Во Франции реакция была совершенно иной. Новость о взятии короля в плен повергла страну в оцепенение. В деревнях вдруг появился фанатичный монах из Сито, который проповедовал крестьянам, заявляя, что ему явилась Дева Мария с целой армией святых и мучеников и велела поднять пастухов и батраков на «защиту креста». Проповедник обращался только к ним и был настолько красноречив, что вокруг него толпились тысячи людей, готовых идти за ним куда угодно. Пастбища и поля опустели, и пастухи, или pastoureaux474, как их называли, собрались в отряды, насчитывавшие в общей сложности свыше пятидесяти тысяч (по утверждению Милло, до ста тысяч475 человек). Королева Бланка Кастильская, которая была регентшей в отсутствие короля, поначалу их поддерживала, но вскоре они запятнали себя такими бесчинствами, что встречали сопротивление со стороны тех, кто ранее относился к ним доброжелательно. Их путь был отмечен грабежами, убийствами и осквернениями святынь; и все добропорядочные люди, поддерживаемые властями, объединялись для борьбы с ними476. В конце концов pastoureaux, потеряв убитыми три тысячи человек, разбежались кто куда. Многие авторы утверждают, что они понесли более значительные потери.

В 1264 году десятилетнее перемирие истекло, и Людовик Святой, побуждаемый двумя весомыми мотивами, решил предпринять вторую экспедицию в Палестину. С одной стороны, его подталкивал к этому фанатизм, а с другой — желание упрочить свое реноме полководца, которое пострадало сильнее, чем это можно было заключить из речей придворных льстецов. Папа, разумеется, одобрил его затею, и европейские рыцари вновь активизировались. В 1268 году Эдуард, наследник английского престола, объявил о своем решении присоединиться к крестовому походу, и папа (Климент IV) разослал священнослужителям послание с призывом оказать святому делу моральную и материальную поддержку. В Англии они согласились пожертвовать десятую часть всей церковной собственности. Кроме того, в Михайлов день в соответствии с парламентским указом взималась двадцатая часть урожая зерновых и движимого имущества всех светских лиц.