Барбара Картленд - Испанские грезы

– Это оправдание их преступной жадности, – возразила Гермиона. – Но это не оправдание для маркиза, не представлявшего себе, насколько я и Мирабелла являемся уязвимыми.

Она помолчала немного, и так как Вильда не проронила ни слова, она продолжила:

– В будущем мы будем очень осторожны, хотя я не думаю, что что-то подобное может случиться в Англии.

– Я тоже не думаю, – согласилась Вильда. – Но дома все-таки должна быть какая-то охрана.

– Я уже подумала об этом и позаботилась о специальной охране для нас уже в Париже.

Вильда посмотрела на сестру с восхищением. Она никогда не могла вообразить себе, что Гермиона окажется таким умелым организатором, но она догадывалась, что это качество воспитала и развила в ней жизнь, которую сестра вела, покинув родной дом.

Теперь, разбогатев, Гермиона, конечно, еще более в этом усовершенствуется.

Потом, так как она не могла перестать думать о маркизе, Вильда сказала:

– Так как ты не простилась… с маркизом, не будет ли он… очень огорчен, когда вернется домой и узнает, что ты уехала?

Гермиона пожала плечами.

– Пожалуй, – сказала она. – Но это не имеет значения. Хотя я и нахожу его очень привлекательным, для меня неважно, увижу ли я его еще когда-нибудь.

Вильда уставилась на сестру в изумлении.

– Гермиона! Но я думала, ты хочешь выйти за него замуж!

– Если я и хотела, то не всерьез. К счастью, мне удалось не оказаться полной дурой.

– Что ты хочешь сказать? Я не понимаю.

На мгновение ей показалось, что Гермиона не скажет ей правду. Но та сказала с явным неудовольствием:

– Я воображала, что мне будет выгодно стать женой такого важного человека, и я признаю, что он один из самых красивых мужчин, каких я когда-либо встречала. Но вчера, когда тебя и Мирабеллы не было, из Англии пришло письмо, изменившее все мои планы на будущее.

– Как это может быть… что в нем говорилось?

– Письмо от моих поверенных, – ответила Гермиона после небольшой паузы. – Они сообщили мне, чего они, к сожалению, не сделали раньше, что мой муж поставил в завещании условие, что если я снова выйду замуж, все его состояние переходит к Мирабелле, а я, как его вдова, получу только одну десятую часть.

Гермиона говорила медленно и с такой горечью, что Вильда поняла, как возмутило ее такое условие.

– Мне очень жаль, Гермиона! – воскликнула она. – Но раз американские акции приносят такой доход, ты ведь все равно будешь очень богата?

– Да, но не так богата, как сейчас, – возразила Гермиона. – Впрочем, я очень хорошо продумала план своих дальнейших действий. – Она немного помолчала. – Полагаю, что я могу быть с тобой вполне откровенна. Как только мы вернемся в Англию, ты уедешь домой.

– Да… да, конечно, – пробормотала Вильда.

– Поэтому я расскажу тебе мой план, – сказала Гермиона. Она словно не могла таить про себя свою ловкость и находчивость и испытывала настоятельную потребность похвастаться. – Пока я ни за кого не выйду. Я буду тратить все, до последнего доллара, на картины, драгоценности и другие вещи, ценность которых только возрастает. Я также буду класть все, что смогу сэкономить, на свой личный счет, о существовании которого не будет известно опекунам.

Она засмеялась неприятным смехом.

Вильда жадно слушала.

– Всю последнюю ночь я не спала и думала об этом. Я буду очень, очень умна и расчетлива! Будь Артур жив, я бы проучила его за попытку обойти меня!

Жесткий холодный взгляд прекрасных глаз Гермионы вызывал у Вильды чувство неловкости, но она терпеливо ждала, пока сестра продолжит.

– Артур всегда ревновал не потому, что я очень красива, но потому, что я была намного его моложе. Он не хотел стареть, он хотел оставаться молодым и полным сил. Потому-то он и не мог вынести мысли о моем вторичном замужестве и желал, чтобы я всегда оставалась одна.

Она тяжело перевела дух.

– Но он просчитался, просто потому, что не знал, что дело в Техасе окажется таким выгодным. А теперь я этим воспользуюсь, и ты увидишь, Вильда, что когда я стану очень богата и смогу выйти замуж, не потеряв на этом, я выберу себе в мужья кого угодно – хоть принца крови!

Вильда ахнула, услышав, как занеслась ее сестра.

Гермиона продолжила:

– Откровенно говоря, я предпочла бы англичанина. Говорят, что они самые лучшие мужья. Я уверена, что иностранец оказался бы более властным и деспотическим, и если бы он походил на маркиза или короля, я бы не позволила ему развратничать на мои деньги!